Непримкнувший. Воспоминания - [20]
И вот Молотов у гроба Сталина. Какую же нужно иметь закалку политического деятеля, отрешенность от всего личного, чтобы теперь исходить только из интересов государства и не привносить ничего личного, что могло бы причинить им ущерб. Много позже я вспоминал об этом, когда Хрущев с какой-то зоологической злобой и разнузданностью глумился над прахом Сталина, совершенно пренебрегая интересами государства и преследуя только свои личные, корыстные цели.
А на Красную площадь падали весомые слова Молотова, и радио эхом разносило их по миру:
– Сталин посвятил себя, всю свою жизнь без остатка, борьбе за коммунизм, самоотверженной борьбе за счастье трудящихся, за счастье народа!
Мы хотим быть верными и достойными учениками и последователями Ленина, верными и достойными учениками и последователями Сталина!
Траурный салют. Соратники Сталина поднимают с постамента гроб и несут в Мавзолей. Вся страна замирает в траурной скорби. В двенадцать часов останавливаются на пять минут поезда, пароходы, машины. Замирает работа фабрик и заводов во Франции, Италии, Индии, Китае, Польше, Чехословакии – всюду. Протяжные гудки предприятий возвещают миру, что последний путь вождя великого народа завершен.
Над входом в Мавзолей по розовому фону начертаны светлым мрамором два имени:
Кто мог думать тогда, что пройдет несколько лет и праху Сталина предстоит претерпеть тяжкие надругательства со стороны его самого преданного фаворита.
Ежовщина
Как уничтожили моих родственников. Расправа над моими начальниками. Пятна крови на гимнастерке Ежова. Ежов дает мне поручение. Ихтиолог, не ставший «врагом народа». Лубянка предлагает сотрудничество. «Ты победил, Галилеянин!»
Осень 1937 г. В стране бушевал ежовский террор. Шли политические процессы, на которых старейшим деятелям партии, соратникам Ленина инкриминировались такие злодеяния, от которых стыла кровь в жилах. Отравление колодцев, организация крушений поездов, взрывы промышленных предприятий…
Все до единого обвиняемые сознавались в своих преступлениях. Смертная казнь была единственной мерой наказания. Генеральный прокурор А. Вышинский от процесса к процессу требовал для подсудимых крови, крови, крови…
Потрясающие факты, изложенные в обширных обвинительных заключениях и судебных приговорах в те времена все (или почти все) принимали за чистую монету. Объяснение было единственным:
– Вот до чего доводит логика фракционной борьбы троцкистско-бухаринских оппозиционеров!..
Но неизмеримо большая, чем на судебных процессах, шла чудовищная человекоистребительная работа на таинственных задворках государственной машины. В Москве и Ленинграде, Киеве и Тбилиси, в Свердловске и Алма-Ате – всюду с наступлением темноты рыскали черные металлические машины («черные вороны» звали их в народе). Из них выходили люди с эмблемой Главного политического управления (бывшего ВЧК) на рукаве (обнаженный меч).
Стук в двери квартиры. Обыск. Ордер на арест. И человека впихивали в чрево «черного ворона».
После долгих мытарств и хождений по мукам родных и близких с риском самим поплатиться за это свободой, измученным и истерзанным женам, отцам, матерям или детям сообщалось, что человек, увезенный ночью, осужден Особым совещанием, или «чрезвычайной тройкой», как «враг народа».
– За что осужден? На какой срок? Где он сейчас? Жив ли?
На эти вопросы-вопли истерзанных душ в подавляющем большинстве случаев ответа не давалось.
Так тысячи и десятки тысяч людей: старейшие большевики, члены ЦК, прошедшие при царизме тюрьмы и каторги, народные комиссары, прославленные полководцы, ученые, конструкторы, писатели, секретари обкомов и райкомов, директора заводов и дипломаты, комсомольские вожаки – таинственно исчезали в какое-то зловещее, каменное небытие. И ни один человек за многие, многие годы не бежал, никакая весточка не проникала из этого страшного кощеева царства до самой смерти Сталина.
А часто, вслед за главой семьи, аресту подвергались его жена, родители, взрослые дети. Младенцы отрывались от кормящих матерей и терялись затем в каких-то лабиринтах государственных сиротских учреждений.
Под покровом ночи тянулись бесконечные вереницы старых товарных вагонов с запертыми дверьми, за которыми копошились и стонали люди. Стенали от недоедания, свинцовой духоты и грязи, а еще больше от невыносимых душевных мук о разоренных домашних очагах и физического исчезновения своих любимых.
Это двигались на восток, в безвестную жуть пустынных районов Казахстана, сибирской тайги и рудников Колымы члены семей «врагов народа».
Еще вчера они были скромными и трудолюбивыми учительницами, врачами, экономистами, домашними хозяйками, актрисами, престарелыми и уважаемыми пенсионерками, счастливыми студентами. Сегодня охранники именовали их «шпионами» и «контриками». А днем, когда составы до наступления темноты прятались от людских глаз, на глухих запасных путях вышколенные немецкие овчарки бдительно следили за каждым вагоном, нагруженным живыми мертвецами.
И самое удивительное, что в эти кровавые годы разгула ежовщины среди не только «вольных», но и среди всех этих репрессированных, оболганных, обесчещенных людей царило убеждение:
Всего лишь один шаг положил в июне 1957 г. конец блестящей государственной карьере Дмитрия Шепилова (1905-1995) — в то время министра иностранных дел СССР и члена ЦК КПСС. Выступив тогда на партийном пленуме против формирующегося культа личности Хрущева,он тем самым `примкнул` к так называемой `антипартийной группе` (Каганович, Маленков, Молотов) и очень скоро лишился всех постов. Но до этого, по личному указанию Сталина, разработал учебник политэкономии; участвовал в Великой Отечественной войне, которуюзакончил генерал-майором и военным комендантом г.
Екатерина Алексеевна Фурцева занимала высшие посты в советской государственной и партийной системе при Хрущеве и Брежневе. Она была Первым секретарем МГК КПСС, членом Президиума ЦК КПСС, министром культуры СССР. Фурцева являлась своеобразным символом Советского Союза в 1950–1970-х гг., — волевая, решительная, властная женщина, Фурцева недаром получила прозвище «Екатерина Третья».В книге, представленной вашему вниманию, о личности и политике Екатерины Фурцевой вспоминают известные деятели той поры: Д. Т. Шепилов, Председатель КГБ СССР и заместитель Председателя Совета министров СССР при Хрущеве и Брежневе; А. И. Аджубей, главный редактор газет «Комсомольская правда» и «Известия», зять Хрущева; Н. А. Микоян, писательница и журналист, невестка знаменитого А. И. Микояна.
Впервые в отечественной историографии предпринята попытка исследовать становление и деятельность в Северной Корее деспотической власти Ким Ир Сена — Ким Чен Ира, дать правдивую картину жизни северокорейского общества в «эпохудвух Кимов». Рассматривается внутренняя и внешняя политика «великого вождя» Ким Ир Сена и его сына «великого полководца» Ким Чен Ира, анализируются политическая система и политические институты современной КНДР. Основу исследования составили собранные авторами уникальные материалы о Ким Чен Ире, его отце Ким Ир Сене и их деятельности.Книга предназначена для тех, кто интересуется международными проблемами.
Издательство «Азбука-классика» представляет книгу об одном из крупнейших писателей XX века – Хулио Кортасаре, авторе знаменитых романов «Игра в классики», «Модель для сборки. 62». Это первое издание, в котором, кроме рассказа о жизни писателя, дается литературоведческий анализ его произведений, приводится огромное количество документальных материалов. Мигель Эрраес, известный испанский прозаик, знаток испано-язычной литературы, создал увлекательное повествование о жизни и творчестве Кортасара.
Наконец-то перед нами достоверная биография Кастанеды! Брак Карлоса с Маргарет официально длился 13 лет (I960-1973). Она больше, чем кто бы то ни было, знает о его молодых годах в Перу и США, о его работе над первыми книгами и щедро делится воспоминаниями, наблюдениями и фотографиями из личного альбома, драгоценными для каждого, кто серьезно интересуется магическим миром Кастанеды. Как ни трудно поверить, это не "бульварная" книга, написанная в погоне за быстрым долларом. 77-летняя Маргарет Кастанеда - очень интеллигентная и тактичная женщина.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Генерал-лейтенант Леонид Владимирович Шебаршин за 29 лет службы прошел путь от оперуполномоченного до начальника советской внешней разведки. Он был очевидцем губительной «перестройки». Эта книга стала итогом длительного, вдумчивого размышления об особенностях профессии разведчика вообще и советского в частности, о сути разведки как таковой, не сегодня и не вчера. Книга писалась автором всю жизнь. В ней нашли место дневниковые записи, зарисовки из путевых блокнотов о Пакистане, Индии, Иране, Афганистане.
Зоя Богуславская – прозаик, драматург, автор многих культурных проектов, создатель премии «Триумф», муза поэта Андрея Вознесенского. Она встречалась со многими талантливыми людьми ХХ века, много писала и о своих друзьях-товарищах. Огромную популярность имели ее знаме – нитые эссе «Барышников и Лайза. Миннелли и Миша», «Время Любимова и Высоцкий», воспоминания о встречах с Марком Шагалом, Брижит Бардо, Аркадием Райкиным и многими другими.
Книга прославленного советского военачальника дважды Героя Советского Союза Маршала Советского Союза Василия Ивановича Чуйкова посвящена в основном боевому пути 62-й армии, преобразованной после Сталинградской битвы в 8-ю гвардейскую, которая вместе с другими войсками отстояла от врага Сталинград, участвовала в освобождении Донбасса, Запорожья, Одессы, форсировала Вислу, Одер и закончила свой боевой путь штурмом Берлина. В своих воспоминаниях автор опирался на документы той поры, а также многочисленные свидетельства очевидцев и участников боевых действий.
В 70–80-х годах прошлого столетия одно только упоминание имени Владимира Калиниченко приводило в трепет секретарей обкомов, министров и членов политбюро. В то время Владимир Иванович работал важняком – так называли в народе следователей по особо важным делам при генеральном прокуроре СССР. Кредо Калиниченко: «Закон – священная корова». Он решал сложнейшие головоломки, был человеком бесстрашным и абсолютно невосприимчивым к лести. Дослужившись до генерала, в 1991 году Калиниченко уволился из прокуратуры по собственному желанию.