Появился мистер Пудди и начал тереться о ногу Роя.
– Короче, мы узнали из письма, – сказал Рой, вставая, – что она любила его, но и твоего деда она тоже любила.
Капельки дождя застучали по моим рукам, словно горошинки. Я встала и посмотрела на небо, теперь затянутое тяжелыми облаками.
– И что дальше? – спросил он.
– В этом случае всегда честнее и правильнее расстаться. Полный разрыв. По крайней мере, я всегда так думала.
– Мне кажется, твоя бабушка сожалела о своем выборе. О том, что бросила моего дядю.
– Ой, нет, она была очень счастлива замужем за дедом, – возразила я, вздрагивая от прикосновения дождевых капель к моей коже.
Мы оба молчали. Потом я протянула ему конверт.
– Оставь его у себя.
Мы постояли, держа конверт каждый со своей стороны, потом я отпустила его:
– Ну вот, думаю, на этом все. Скоро я уеду отсюда.
Рой вздохнул.
– Думаю, так и есть. На этом все, – откликнулся он эхом на мои слова.
Взгляд у него был печальный и усталый. Мы пожали друг другу руки, но когда надо было их разнять – он не отпустил мою руку. И смотрел на меня так красноречиво, что мне пришлось отвести глаза.
Он все еще держал меня за руку, когда налетел сильный порыв ветра, чуть не сорвав с деревьев всю листву, и с неба полил дождь, как будто кто-то опрокинул там ведро.
Мы в секунду стали мокрыми насквозь.
Мистер Пудди мяукнул и помчался по лужайке к крыльцу, взлетел на ступеньки и уселся перед входной дверью. Глядя на него, я невольно подумала: а что я буду делать, если Рой сейчас пригласит меня в дом?
Но он не пригласил. Он выпустил мою руку и сказал, натягивая свою дурацкую кепку на голову:
– Ладно, пока. Будь осторожна за рулем, Пловчиха, когда поедешь обратно.
Дождь становился все сильнее, хотя вроде бы куда уже сильнее, и я побежала к машине. Когда я открывала дверцу, по небу прокатился оглушительный раскат грома. Включив дворники, я увидела, что Рой взбегает на крыльцо и исчезает в доме, кот влетел в дом впереди него. Крыльцо опустело. И я поехала прочь, а вода с неба хлестала так, словно у них там прорвало водопровод.
Когда я открыла на следующее утро шторы, утреннее небо было чистым. Подсвеченные розовым снизу облака плыли по голубому небу, полному солнечного света и покоя. От вчерашнего разгула стихии не осталось даже следа. Но мне не давали покоя воспоминания о Рое Каммингсе: какая нежность была в его глазах, когда я говорила о своей бабушке, с какой любовью он рассказывал о дяде, как он понимал меня и сочувствовал моей потере…
Выглянув в окошко чуть подальше, я увидела, что внизу, у соседней двери, что-то происходит. Там находилось Историческое Общество Бейкона. Сейчас вся улица была запружена припаркованными машинами, отовсюду текли потоки людей, которые стекались к серой двери дома. Я вдохнула прохладный соленый воздух и увидела мальчишку, который ехал вниз по улице на велосипеде: казалось, он вообще не прилагал никаких усилий, словно сросся с велосипедом и стал с ним единым целым, и я с завистью провожала его взглядом, пока он не исчез из виду. Какой чудесный день для велосипедной прогулки, подумала я. Мне захотелось тоже немедленно сесть на велосипед, и я стала думать, есть ли в городе служба проката велосипедов. Я представляла, как качу по очаровательной проселочной дороге, с камерой на плече, без всяких навигаторов – куда глаза глядят. А потом я вспомнила, что сегодня суббота и что я договорилась о встрече с Лилой Фальк.
Суббота.
О боже, торжественный ужин в честь вручения премии был вчера, а я даже не позвонила Хайдену! Он, наверно, думает, что мне наплевать. И вот я стою тут, мечтаю о велосипеде и… о Рое Каммингсе.
Я схватила телефон, выдернув его из зарядного устройства, и метнулась в ванную. Ну конечно, на экране было «Хайден Крофт: пропущенный звонок». Я опустилась на сиденье унитаза – ноги у меня подкашивались от волнения – и прослушала сообщение: «Эй, Эллен, привет. Уже почти половина второго, я только что пришел домой. Ты много потеряла сегодня – вечер был великолепный. Все о тебе спрашивали. Мне кажется, моя благодарственная речь удалась. Думаю, ты бы мной гордилась».
Я уткнулась лицом в ладони и закрыла глаза. Чувствовала я себя просто ужасно. Ну конечно, я им гордилась. И конечно, я была уверена, что его речь была замечательная. Я представила себе, как он стоит на сцене и говорит речь свободно, без бумажки, от сердца. А потом он, наверно, обменялся рукопожатием с мэром, рассказал что-нибудь смешное…
На телефоне Хайдена был включен автоответчик, когда я набрала его номер. Я оставила сообщение, такое жизнерадостное сообщение с поздравлениями и заверениями, что я ужасно скучаю и не могу дождаться встречи с ним. И закончила тем, что несколько раз поцеловала телефонную трубку.
И подумала, как же мне повезло с Хайденом. Он такой милый, понимающий, честный. Человек, с которым каждый мужчина почтет за честь дружить, а любая женщина обязательно заметит, хочет она этого или нет. Не говоря уже о том, что его фамилия Крофт. И он собирается на мне жениться.
Так в чем тогда моя проблема? Почему я просыпаюсь и думаю о другом?