— Ты поторопился, Тарим. Теперь Ведунами займётся кто-нибудь из менее опытных магов — сам выбери толкового — или толковую — и отошли к Алекселю.
Тарим промолчал, храня каменное выражение лица — не возражать же королю, даже если его решения насквозь непонятны.
— Сам возьмись за другое дело — рассчитай полный календарь на следующий год со всеми аспектами.
— Но Серкеталь… обычно этим занимаются маги-астрономы.
— А теперь займёшься ты. Бери работу домой, будешь показывать мне расчеты раз в три дня.
— Этим как раз могут заняться практиканты, а Ведуны — это серьёзно.
— Серьёзнее, чем твои дети? — помолчав, проговорил эльф. Тарим осекся. — Как, ты думаешь, они будут чувствовать себя, если ты снова будешь неделями пропадать на работе?
Знакомая обстановка навеяла Архимагу обманчивое впечатление, что ничего не произошло, всё по-старому, и он с радостью отдался этому обману.
— Благодарю, — тихо сказал он после некоторой заминки. — Через три дня я предоставлю первый отчёт.
Уже выходя из королевского дворца, Тарим вспомнил, что слышал о молодости Серкеталя: когда тот только стал королем, во время внезапного нападения морских пиратов на один из портов Эрессеа случайно погибла его жена, буквально через месяц после свадьбы, не оставив наследника. Серкеталь больше не женился, отдав всю жизнь служению королевству. Так что он лучше кого бы там ни было понимал Тарима…
Солнце едва золотило верхушки деревьев, когда Астольда осторожно прокралась на первый этаж. Быстро покидала в сумку учебники и тетради; нервничая, выскользнула из дома.
По мощеным улицам и улочкам Мал'лиора уже шагали эльфы — кто на работу, а кто просто гулял — да-да, и такие чудики встречаются.
На условленном перекрестке на окраине города её уже ждала невысокая тонкая фигурка в туманно-серебристом плаще.
— Тэсс?
— А кто же ещё? — хмыкнул девочка.
Как и у подруги, на плече сумка с учебниками, но… когда она резко обернулась навстречу, плащ открыл кожаный пояс с двумя кинжалами.
— Зачем тебе они?
— Узнаешь. Пойдем уже!
Девчонки сошли с дороги и углубились в чащу. Некоторое время они молчали — встать за два часа до школы для обеих сонь было подвигом, и сейчас они досыпали на ходу.
— Линия! — Тэсс предупредила подругу, придерживая ту за рукав. — Ты принесла амулет?
— Да, но… — Астольда заколебалась. — Тэсс, я до сих пор не понимаю, как ты надеешься получить сок дикой мандрагоры. Это невозможно — для нас, по крайней мере!
Дочь Архимага, как это было в её привычке, не пожелала раскрывать свои планы. Но подругу это молчание уже давно не смущало.
— Проще было достать сок обычной мандрагоры. Я могла бы взять его — как и амулет.
— Астольда, видишь эту замечательную книжечку? "Любовь и смерть в одном флаконе". Она такая старая, что, когда её писали, мандрагоры ещё не были приручены! Да и вообще, сок обычных вопилок годится только для исцеления.
— Ну… ох, ладно.
Астольда достала из котомки амулет Единорога. Медальон принадлежал её отцу-лесничему, давая возможность пересекать алые магические линии, ограничивающие доступ на опасные территории эльфийских лесов. Например, на поляны мандрагор.
— Дай руку, Тэсс.
Алая линия потускнела на миг, пропуская девчонок. Пройдя ещё версту, они замерли — впереди едва слышалось дыхание вопилок, спящих как раз три часа по утрам, во время восхода солнца.
Тэсс уняла отчаянно бьющееся сердечко и достала из ножен один Раок. Опустилась на колени, очертила круг. Внутри — квадрат, в квадрате — треугольник. Этот простейший обряд был всегда в её мыслях, и она даже не знала, что заставило её когда-то начертить именно этот немудреный рисунок.
Положив ладони по две стороны от равнобедренного треугольника, Тэсс сосредоточилась и послал короткий импульс-призыв. В центре треугольника в жидких клубах зелёного дыма появилось маленькое уродливое существо — кривое, косое, многорукое и многоногое, с бугристой коричневой шкуркой. Астольда ахнула, но тут же закрыла себе рот ладошкой, вспомнив о спящих вопилках.
— Приветствую тебя, Взывающая! — пропищал уродец-альраун. — Зачем ты пригласила меня?
— Мне нужен сок дикой мандрагоры, — мило улыбнулась ведьмочка, не отрывая ладоней о земли.
— Сколько? — демон перешёл на деловой тон.
— Астольда, кинь ему — да-да, именно ему! — тот флакончик, что я показывала.
Эльфийка, дрожа с головы до пят, швырнула альрауну маленькую бутылочку. Тот ловко её поймал.
— А плата? — пропищал альраун, плотоядно оскалив кривые клычки. — Ты будешь платить силой или кровью, Взывающая?
— Кровью, — Тэсс ответила, не задумываясь. Эти твари выпивают силы в десять раз больше — уж лучше заполучить временное головокружение.
— Три таких флакона крови!
— Ты обнаглел, недоношенный? Один, и ни каплей больше — а иначе вообще ничего не получишь!
Альраун недовольно скривился и пропал — на минуту, не больше. Вновь он объявился, держа в лапках бутылочку, заполненную прозрачным желтоватым соком.
— Взывающая, плати!
Наконец Тэсс позволила себе оторвать ладони от чертежа. Уродец радостно оскалился и потянулся к её запястью. Эльфийка резко отдернула руку, заехав ему локтём в лоб.
— Но-но! Я сама нацежу, а то дашь вам волю — до кости прогрызете.