Непостижимая тайна - [41]

– Чтобы достичь наиболее сильного эффекта, вы должны визуализировать силы огня непосредственно в огне.

Мы с Ником не договариваясь тихо отступили назад и очень осторожно прикрыли дверь. После этого я начала смеяться как ненормальная:

– Как ты думаешь, какая это была вселенная?

– Какая-нибудь очень неправильная, – ответил Ник.

Мы снова пошли искать нашу вселенную, открывая все попадающиеся нам двери одну за другой. Я сказала:

– Если дядя Тэд собирался нас наказать, это ему удалось.

Ник согласился. И тут мы нашли, что искали – все лица в обширном зале повернулись к нам. Елки зеленые, это и была церемония открытия, и она уже началась! Мы покраснели и потихоньку пролезли в последний ряд, надеясь, что никому не интересны. Дядя Тэд церемонно усаживался за большой стол на сцене. И с ним еще десяток людей, из которых мы с Ником не знали ни одного. Тетя Джанин устраивалась в первом ряду.

Изысканный молодой человек с кудрявыми светлыми волосами дождался, пока мы сядем, и начал приветствовать всех в Курсе фантастики. Едва он дошел до «нашего почетного гостя…», как дверь распахнулась, и дребезжащий тенор прокричал:

– Извините, извините ! Я знаю, что вы только начали, но я не собираюсь оставаться!

И Мервин Турлесс выбежал на сцену.

– Я только хотел сказать, что это безобразие! Я почетный гость, а меня запихали в гостиницу на станции!

Те, кто сидел на сцене, подпрыгнули от его крика, из зала выскочил Рик Коррри и потянул Турлесса со сцены за рукав, встав в сторонке он принялся уговаривать возмущенного писателя шепотом, тот тоже отвечал шепотом, но на мировую не пошел. Тогда Корри увел его из зала, и мы с Ником услышали снаружи:

– Идите вы все! Срочно вызывайте мне такси, я уеду!

– Это было выступление Мервина Турлесса, – серьезно сказал изысканный молодой человек. К моему удивлению, многие в зале стали хлопать и смеяться. Все были в прекрасном, праздничном расположении духа, словно это невесть какое удовольствие – слушать рассуждения авторов о книгах. Остальную часть очень и очень скучной церемонии я потратила на разглядывание людей в зале. Первой моей мыслью было – случись тут преступление, полиция замучается с идентификацией. Девять из десяти мужчин щеголяли бородами и носили очки. Остальные были всех возрастов – от эксцентричного старика со слуховым аппаратом, до младенца тех троих, им то и дело приходилось выносить его из зала – так сильно он принимался орать. Плюс множество детей. Так же немало утонченно-красивых женщин. Но не меньше венди-подобных толстух. Мы с Ником зачарованно разглядывали полных людей в широченных футболках, на каждой из которых красовалась какая-нибудь умная и совершенно непонятная надпись. Рядом с этими людьми я неожиданно показалась сама себе очень стройной. Мужчины тут все представляли собой то, что называется «не мой тип» – я не фанатка бород и очков, не важно, толстый их обладатель или нет. Однако мне понравились два-три человека в темных костюмах или кожаных пиджаках – из тех, что сидели рядом с дядей на сцене. Но что меня действительно поразило – зал был полон людей, с которыми я была бы совсем не прочь познакомиться. Это я-то ! Замкнутая и недружелюбная девица! Особенно меня привлекали застенчиво выглядящие леди среднего возраста, их тут было на удивление много. Я внимательно посмотрела на ту, что сидела совсем рядом – тощая, уже сильно поседевшая, в ярком вязаном жакете. Я знала, что ее очень ценили на работе, но ей это было без разницы. Работа, какова бы она ни была, давно ей надоела, и эта женщина спешила каждый вечер домой, к своим книгам. Думаю, мы бы нашли много общих тем для разговора – о книгах, которые читали. К концу церемонии, я решила, что наказание на самом деле было вовсе не наказанием. Особенно когда Джанин схватила Ника за руку и потащила за собой со словами:

– Ты приехал, дорогой! Мы сейчас ужинаем с другими почетными гостями!

Остаток вечера был полностью в моем распоряжении. Немного походило на первый день в школе, когда никого не знаешь, и не понятно, что надо делать, а все кругом суетятся и точно знают, куда и зачем они идут. В общем, я поправила очки и отправилась к машине, чтобы взять оттуда нужные вещи. Один рейс я совершила беспрепятственно. Ну или почти – эти зеркала по углам все еще сбивали меня с толку. Пять прямоугольных углов. Все верно. Я посчитала по дороге от лифта и назад. Когда я ждала лифт, чтобы еще раз спуститься к машине, в зеркалах вдруг появился САМЫЙ НЕВЕРОЯТНЫЙ ЧЕЛОВЕК из всех, кого мне только доводилось встречать в моей жизни. Ни очков, ни бороды, высокий, белокурый, скандинавского типа… Просто умереть не встать , как сказала бы новая девушка Робби. Из-за зеркал мне показалось, что он идет в мою сторону , и я занервничала при одной мысли о том, что придется разделить с ним лифт. На самом деле, он шел не ко мне. Четыре его изображение в зеркалах внезапно исчезли, и я не успела сбегать к другому углу, чтобы снова на него посмотреть. Видимо, он вошел в один из ближайших номеров, потому что когда я завернула за поворот налево, его уже нигде не было видно.

Когда я заскочила в лифт, зеркало отразило маленькую и потерянную Мари. Но все-таки я должна увидеть этого скандинава еще раз! Что произошло с моей любовью к Робби, если этот незнакомый человек так меня заинтересовал? Хотя, вроде, все по-прежнему… Я все так же вспоминала о Робби с большой грустью. И однако продолжала ощущать необъяснимое чувство при мыслях о том невероятном скандинаве. Это было очень странно. Когда я во второй раз возвращалась с вещами наверх, кто-то схватил мою сумку сзади за ручку.