Непоседы - [21]

Шрифт
Интервал

Привидение в порядке очереди подходит к окошку и, к изумлению Зои, требует пачку печенья и сто граммов, сухой пастилы... О, верх коварства! Оно притворяется, что занято подсчетом денег и даже не смотрит на Зою и вообще, нужно отдать ему должное, держит себя как подобает порядочному покупателю: за товар расплачивается честной советской мелочью, не утруждая Зою разменом, а получив покупку, сейчас же отходит, вежливо уступая место другому, уже настоящему покупателю... Какое счастье! Оно уходит совсем и исчезает. Исчезает не под землей, а в дверях вагона № 8...

Зоя успокаивается и за множеством дел успевает забыть о происшествии.

Забудем пока о нем и мы.

По уговору с подругой-напарницей Зоя работает в вечерние часы, когда на перроне появляются стаканные воры, привидения и Бокс со своим хозяином. Впрочем, теперь Зоя делает вид, что не замечает ни того ни другого...

Вечера стоят жаркие, душные. Проходящие без остановки экспрессы и товарные эшелоны проносят облака въедливой пыли. Зое приходится по десять раз в смену протирать стекла. За этим занятием и застает ее покупатель.

- Дай попить, хозяйка!

Зоя оглядывается и видит перед собой негра. Он одет в невероятно грязный синий комбинезон, из карманов которого торчат гаечные ключи, отвертки и зубила всех размеров и калибров. Сверкая белками глаз, негр с жадностью пьет клюквенный напиток.

- Откупорь еще одну!

Когда негр поднимает руку, Зоя успевает рассмотреть под обшлагом комбинезона кусочек белой кожи. Негр оказывается фальшивым.

- Ну и грязен ты! - с удивлением, не без доли уважения говорит Зоя.

- Поставить бы тебя на мою работу, посмотрел бы я на тебя через пяток минут.

Зою интересует, что это за работа, на которой можно так выпачкаться. Незнакомец охотно объясняет.

- Кран доставляю. Здесь у меня стоянка получилась, вот я и взялся за чистку механизмов. Пыли и грязи за четыре тысячи километров накопилось, знаешь, сколько?.. Ты бы, гений чистой красоты, еще бутылочку распечатала...

- Ты с красотой ко мне не подъезжай! - сердится Зоя. - Пить - пей, а стихи при себе оставь.

Утолив первую жажду, посетитель пьет не торопясь, весело поглядывая на Зою.

- Сколько в Буране килограмм красной краски стоит? - неожиданно спрашивает он.

- Какой краски?

Незнакомец показывает на Зоины ногти, покрытые густым, цвета крови лаком.

- Тебе она без надобности, ты черной обойдешься. Расплатившись с Зоей, незнакомец ловко спрыгивает с перрона и шагает по путям в направлении платформ, на которых высятся громоздкие металлические конструкции.

Поздно вечером приходит снова.

- Еще грязнее, чем был! - второй раз изумляется Зоя. - Ты бы по дороге под паровозным краном помылся.

- Нельзя: на меня воды много пойдет, паровозам не на чем работать будет... Чем угостишь на ужин?

- Пирожки есть, бутерброды...

- Давай сюда. Пока здесь стоим, я у тебя столоваться буду.

- Только когда поездов нет, а то всех пассажиров распугаешь. Куда едешь-то?

- Теперь близко. Про мостоотряд слышала? Из речей железнодорожников и сходивших в Буране пассажиров Зоя знала, что где-то неподалеку идет большое строительство. Даже не одно, а много строительств. То и дело говорилось о строительно-монтажных поездах, о трассе, о мостоотряде.

- Что же ты в мостоотряде делать станешь?

- Ты спросила бы лучше, что мостоотряд без меня делать станет? Кто опоры под мост будет ставить?

- Не все же время твой кран работает!

- Не бойся, на случай остановки у меня дополнительные квалификации есть. На сегодняшний день четыре с половиной квалификации.

- Будто уж и четыре?

- Крановщик - раз, дизелист - два, электросварщик - три, бетонщик четыре, футболист - четыре с половиной.

- Футболист?

- Вратарь, капитан команды мостоотряда.

- Сколько приврал?

- Врать мне незачем, потому что не один я такой. В нашем отряде иные по шесть строительных специальностей знают. Такие есть специалисты, что я им и в подметки не гожусь. Видишь, возле часов товарищ в голубой рубашке? Это инженер к нам прикомандированный, он начальником взрыва работает.

Зое показалось, что она ослышалась.

- Чего начальником?

- Взрыва.

- Какого взрыва?

- Обыкновенного: трах-тарарах - и вверх тормашками!

Несмотря на обстоятельное объяснение, Зоя недоумевает: как можно быть начальником того, что продолжается одну секунду?

- Смеешься, похоже?

- Вот чудачка! Ты, наверно, думаешь, что взрыв - дело простое: навалил взрывчатки, подпалил - и Дело в шляпе? Правильно взрыв произвести - целая наука. Сначала нужно местность исследовать, каменные породы изучить, точно рассчитать, куда сколько взрывчатки положить, чтобы поднятая порода на предназначенное место легла. На том берегу за временным мостом сопка есть, так он ее сносить будет.

- Будто бы целую сопку?

- Чего ж на нее любоваться, если она поперек трассы стала?

- Большая сопка?

- Большая не большая, а в миллион раз больше твоего ларька будет.

- Совсем заврался!

- Не веришь? Подожди, вон начальник взрыва сюда идет. Мы у него и спросим... Антон Владимирович, можно вас на минутку?

Инженер, улыбаясь, подходит к киоску.

- У нас здесь, Антон Владимирович, спор зашел. Сколько, по-вашему, в этом ларьке веса будет, если считать со всем - с товарами и с хозяйкой?


Еще от автора Алексей Иванович Шубин
Жили по соседству

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Доктор Великанов размышляет и действует

Доктор Великанов — отличный специалист. Во вверенной ему больнице все идеально. Даже начавшаяся война не в силах нарушить заведенных порядков. Но фронт подходит все ближе и ближе к городу, и вот уже доктору Великанову приходится собираться в путь.


Рекомендуем почитать
Волшебный фонарь

Открывающая книгу Бориса Ямпольского повесть «Карусель» — романтическая история первой любви, окрашенной юношеской нежностью и верностью, исполненной высоких порывов. Это своеобразная исповедь молодого человека нашего времени, взволнованный лирический монолог.Рассказы и миниатюры, вошедшие в книгу, делятся на несколько циклов. По одному из них — «Волшебный фонарь» — и названа эта книга. Здесь и лирические новеллы, и написанные с добрым юмором рассказы о детях, и жанровые зарисовки, и своеобразные рассказы о природе, и юморески, и рассказы о животных.


Звездный цвет: Повести, рассказы и публицистика

В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.


Год жизни. Дороги, которые мы выбираем. Свет далекой звезды

Пафос современности, воспроизведение творческого духа эпохи, острая постановка морально-этических проблем — таковы отличительные черты произведений Александра Чаковского — повести «Год жизни» и романа «Дороги, которые мы выбираем».Автор рассказывает о советских людях, мобилизующих все силы для выполнения исторических решений XX и XXI съездов КПСС.Главный герой произведений — молодой инженер-туннельщик Андрей Арефьев — располагает к себе читателя своей твердостью, принципиальностью, критическим, подчас придирчивым отношением к своим поступкам.


Тайна Сорни-най

В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.


Один из рассказов про Кожахметова

«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».


Российские фантасмагории

Русская советская проза 20-30-х годов.Москва: Автор, 1992 г.