Непорочная - [79]

А прекрасная сеньорита сейчас, наверное, тратила деньги Тони. Если он, конечно, не спрятал их понадежнее Как бы то ни было, он мог надолго угодить за решетку. Хотя не на такой долгий срок, как Маккоуэн. Тони был способен на мошенничество и мог бросить своих детей, но он в отличие от Маккоуэна и Сэмми не покушался на убийство.

Фейт взглянула на мужчину, сидевшего на передней скамье. Он не просил ее прийти, но только ради него она и пришла сюда. Пришла с надеждой и открытым сердцем.

Ей все еще не верилось, что она снова влюбилась в адвоката. Но может быть, Адриан — исключение? Ведь он в отличие от Тони думал не только о себе. Он даже ее, Фейт, поставил на первое место. Разумеется, у него тоже имелись недостатки, но с его недостатками вполне можно было мириться.

Сейчас он уже не походил на пирата. Хотя бы потому, что был в костюме. К тому же исчез вызывающий хвост. Его волосы, все еще довольно длинные, были аккуратно подстрижены. Исчезла и серебряная серьга. Может, она снова появится в его ухе, только он покинет здание суда?

Фейт невольно вздохнула. Она знала, что не сможет изменить Адриана, если он сам не захочет измениться. Если он еще думал, что несет на своих плечах весь мир — тогда им нечего сказать друг другу.

Она поддерживала связь с его родственниками. Хуан сказал ей, что Адриан работает в его гончарной мастерской. А Белинда жаловалась, что из-за этой работы он редко приезжал домой, хотя семья очень нуждалась в нем. Но он регулярно присылал им деньги и, когда появлялся дома, учил мальчишек рестлингу. Их мать начала все чаще вставать с постели, и Белинда была убеждена, что ее излечило возвращение старшего сына.

Снова взглянув на Адриана, Фейт едва удержалась от слез. Она вдруг поняла, что никогда не будет счастлива без него, никогда не сможет забыть его…

Когда судебное заседание закончилось, Адриан встал и обернулся. Увидев ее, радостно улыбнулся и поспешил к ней.

«Неужели он действительно обрадовался? — думала Фейт. — Ведь он не позвонил ни разу, хотя я очень ждала». Она решила, что должна предоставить ему последний шанс.

По-прежнему улыбаясь, Адриан взял ее за руку.

— Фейт, не нужно было ехать так далеко, чтобы увидеть это. Я мог бы позвонить тебе.

— Но ты не позвонил. — Она отдернула руку. — Мне пришлось попросить Белинду, чтобы Джим узнал, когда начнется суд. Я хотела убедиться, что Тони не удастся выкрутиться.

Адриан обнял ее за плечи и повел к выходу.

— Тони и Пигги с таким усердием обвиняли друг друга, что даже не понадобились собранные мной улики.

Фейт вежливо улыбнулась:

— Значит, теперь тебе вернут лицензию? Что ж, я очень рада за тебя.

— Правда? — Он внимательно посмотрел на нее, и ей показалось, что она увидела в его глазах грусть.

Ей тоже стало грустно при мысли о том, что им придется расстаться. Но если в жизни Адриана нет места для нее — пусть прямо об этом скажет, пусть выложит карты на стол.

— Ты, должно быть, ужасно занят, — сказала она, когда они вышли из здания суда. — Белинда говорит, что вы с окружным прокурором наконец-то уладили ваши разногласия и собираетесь вместе работать.

— Да, не исключено. А как у тебя дела? Хуан говорит, что ты продаешь его работы сразу же, как только он их присылает.

— В последнее время Хуан делает замечательные вещи. Наверное, сказывается твое влияние. Его статуэтки про сто очаровательны. Они легко продаются. Он рад, что именно ты расписываешь их, но его фарфор… Возможно, он будет медленно продаваться, но это — подлинное искусство. Я подумываю устроить выставку.

— Я рад, что фарфор тебе нравится. — Адриан улыбнулся. — Но если он плохо продается, то как же ты заработаешь на достойную жизнь? Неужели так и будешь жить в своей ночлежке?

— Я подыскиваю новую квартиру. И больше не буду петь в баре. Твои друзья — прекрасные помощники, и я подумываю о расширении дела.

— Ты надолго приехала? — спросил он осторожно.

И эта его осторожность окончательно убила в ней надежду… Адриан, которого она знала, был совсем другим. Да, он изменился, но вовсе не так, как она надеялась.

— Я собираюсь вернуться сегодня вечером, — ответила Фейт. Собравшись с духом, спросила: — Ты бы предпочел, чтобы я оставила тебя в покое? Адриан, я не хочу быть помехой. Я пойму, если ты скажешь, что тебе это не нужно.

Он стиснул зубы. Пристально взглянув на нее, проговорил:

— Ты не так понимаешь, Фейт. Просто дело в том… Видишь ли, мне еще не вернули лицензию. И я не знаю, когда вернут. Сомневаюсь, что смогу когда-нибудь завести собственную семью. Ведь ты хочешь ребенка, я знаю. Ты прекрасная женщина, и тебя ждет прекрасное будущее. Фейт, я не хочу быть препятствием на твоей дороге к счастью.

Она кивнула:

— Я знала, что ты так скажешь, Адриан. Но хотела услышать это от тебя, чтобы быть уверенной… Все-таки ты редкостный болван, если думаешь, что лучше меня знаешь, что мне надо.

Ей хотелось броситься в его объятия и разрыдаться. Но Фейт поспешно отвернулась, чтобы он не заметил ее слез.

«Это было прекрасно, пока продолжалось», — думала она, шагая к своей машине.

Декабрь

Адриан задержал дыхание и осторожно открыл дверцу печи с остывшим фарфором. Он боялся, что небольшая ошибка, допущенная при глазуровке, скажется на качестве изделий.