Неполная перезагрузка - [7]

Утром, увидев у своей кровати велосипед, сильно обрадованный Саша, тут же кинулся его разбирать.

— Сашенька ты же еще на своем велосипеде даже ни разу прокатиться не успел. Он же совсем новый и совершенно исправный. Зачем же его разбирать? Может тебе лучше сначала на нем поездить, — стала уговаривать сына мать.

— Я хочу посмотреть, как он устроен.

— А если папа потом не сможет его собрать? Второй велосипед мы тебе сейчас купить не сможем, у нас нет столько денег.

— Зачем папа будет собирать мой велосипед? Я сам его соберу, — уверенно ответил Саша, продолжая столь же уверенно быстро и ловко орудовать гаечными ключами.

В это невозможно было поверить, но он действительно сам без посторонней помощи потом собрал свой велосипед. Причем очень быстро. До этого случая Саша никогда не собирал разобранных им игрушек. Родители поняли, что не собирал он их вовсе не потому, что не мог этого сделать, а потому, что в дальнейшем не собирался в них играть. На велосипеде же он подолгу и явно с большим удовольствием катался.

В школу Саша пошел, как и большинство обычных детей в семь лет, но вопреки ожиданиям родителей отличником не стал. Как и предполагал отец, в школе ему учиться было скучно. Он с трудом отсиживал уроки, на которых его одноклассники учились тому, чем он уже давно владел в совершенстве.

С одноклассниками нормальных отношений не сложилось. То, что было важно для них, интересовало их, совсем не интересовало его. Если же он пытался с кем-либо поговорить о том, что было интересно ему, то встречал только полное непонимание. Чаще всего его одноклассники просто не имели в своем словарном запасе тех терминов, которые при разговоре употреблял Саша.

Кроме этого возникла проблема и с учительницей. Саша ее просто раздражал тем, что был способен читать и писать со скоростью ученика средних классов, а считать в уме вообще едва ли не лучше ее самой. Поэтому ей особую радость доставляло заставить его вместе с остальными учениками раскладывать на парте кучками счетные палочки или составлять из отдельных, нарисованных на картонных прямоугольниках букв слова типа "мама", "папа" и тому подобные. При этом она следила за тем, чтобы он неукоснительно выполнял все ее задания так, как больше ни за кем из детей в классе не следила. Она даже усадила его на первую парту прямо перед своим столом только для того, чтобы ей было легче его контролировать. В результате большинство уроков для Саши превратились в самые настоящие издевательства.

Если с раскладыванием счетных палочек и составлением слов он хоть и с отвращением, но легко справлялся, то с другими вещами у него ничего не получалось.

Саша до школы почти два года пока изучал учебники Алексея, делал из них выписки, часто записывал пояснения, которые давали ему родители. В результате к семи годам он обладал уже сложившимся почерком, который по своему виду был больше похож на почерк взрослого человека, чем ребенка. Но на его беду он обзавелся неразборчивым, корявым и совсем некрасивым почерком. Хотя, как известно, изменить уже установившийся почерк практически невозможно, учительница Саши заставляла его старательно выводить в тетради огромное количество палочек, кружочков, петелек и тому подобного. Он же раз, за разом начиная новую строчку, первые несколько знаков старательно выводил, но затем неизбежно сбивался на обычный свой почерк и соответственно получал очередное замечание и плохую оценку.

Однако наибольшее количество плохих оценок Саша получал не за то, что коряво писал или в тетради отступил на одну строку меньше чем сказала учительница, а за то, что не мог наизусть пересказать определение или стихотворение. Происходило это возможно потому, что, по всей видимости, мозг его был устроен не совсем, так как у остальных людей. Его мозг отказывался запоминать информацию не несущую смысла. Если же информация все же имела смысл, то все равно Саша мог ее пересказать, но только своими словами, что, разумеется, ни одного педагога устроить никак не могло.

В дальнейшем особенности работы его памяти привели к тому, что он так и не смог научиться грамотно писать. Существующие правила русского языка никак и ни чем не обосновывались, их просто следовало запоминать и не задаваться вопросом, почему то или иное слово принято писать так, а не иначе. Саша как раз этого сделать был и не в состоянии и поэтому часто писал слова по принципу: "Как слышится, так и пишется". Такой подход мог привести только к очень плохим результатам, но с этим он ничего поделать не мог. Не мог же он залезть к себе в мозги и переделать механизм работы своей памяти.

Никто ему не мог объяснить, зачем он должен запомнить алфавит и при этом еще запомнить очередность следования в нем букв. С какой стати он должен учить наизусть стихотворение, которое ему лично совсем не нравилось, казалось ему несуразным и вообще непонятно с какой целью написанным и много еще чего другого учить наизусть. Саша очень рано осознал, что без этих знаний он в жизни вполне сможет обойтись, и не понимал, почему с ним так жестоко обращаются и не хотят оставить его в покое. В результате он пришел к выводу, что в школе над ним умышленно издеваются, и никто не мог убедить его в том, что это не так.