Непокорное сердце - [113]

Торн смотрел, уверенный, что это ему померещилось после созерцания покрытых снегом окрестностей. Он не верил своим глазам, глядя на очаровательную улыбку, играющую на ее милых губах и предназначавшуюся только ему.

Граф поймал ее руки. Его жесткое обветренное лицо смягчилось. Затем он обнял ее, отчаянно, почти грубо, но Шану это ничуть не беспокоило, так как ее душа парила высоко в облаках.

Через некоторое время Торн отступил.

– Черт, – пробормотал он, но его глаза были приветливыми, как весеннее солнце. – Откуда ты взялась? Я был уверен, что это мираж.

Она кивнула головой в сторону сэра Грифина, который только что вошел в зал.

– Мы с Грифином вчера уехали из Вестена и прибыали сюда не более часа назад. – Она опустила голову, внезапно почувствовав неуверенность, несмотря на радушие, которое было написано на его лице. – У меня не было о тебе никаких известий, – пробормотала она. – Мне захотелось узнать, все ли благополучно, – девушка прикусила губу. – Ты не отправишь меня назад? Нет?

Вспышка страсти огнем охватила его, когда он увидел, как Шана покусывала свою нижнюю губу, отчего та стала влажной, словно покрытой каплями летнего дождя.

Торн почувствовал, как огонь разгорался в его теле, огонь, который напомнил ему об их близости, о том, как давно это было, когда он в последний раз целовал и ласкал ее.

Отправить назад? Нет! Торн остро почувствовал, как ему не хватало ее, такой милой, уютно прижавшейся к нему. Он решил, что лучше отрубит себе руку, чем отправит ее назад.

Граф еще сильнее обнял принцессу.

– В эти дни все дороги стали опасны, – сказал он отрывисто. – Ты очень рисковала, когда ехала сюда, конечно, оставайся.

Шана облегченно перевела дыхание. Он не одобрял ее приезд, на что она втайне надеялась, но, по крайней мере, он не сердился.

Торн взял девушку под руку и повел в глубь зала, поближе к теплу. Подойдя к камину, они остановились. Отложив в сторону свой шлем, граф медленно повернулся, чтобы посмотреть ей в лицо. Его волосы были взъерошены, и Шане захотелось протянуть руку и пригладить блестящие черные завитки у него на лбу. Лицо Торна выглядело очень уставшим. Он посмотрел на принцессу, и она снова поразилась его мрачному виду. И только сейчас девушка заметила непривычную неуверенность в его поведении, и в свою очередь почувствовала неловкость.

– Торн, в чем дело? Что-то случилось?

Де Уайлд вздохнул, понимая, что у него нет другого выхода, кроме как сказать ей правду. Он и так слишком долго откладывал это.

– Это связано с Барисом, Шана.

– Барисом? – переспросила она, не дыша. Большие серые глаза устремились на Торна. Он взял ее за руки, а она инстинктивно протянула их к нему.

– Сначала наши поиски Дракона были безуспешны, – спокойно начал граф. – Он так долго скрывался от моего отряда, что я даже подумал, что он покинул Уэльс.

Торн замолчал. Дыхание Шаны стало неровным.

– Две недели назад несколько солдат лорда Ньюбери напали на его след. Они нашли его в Гламоргене, где он укрывался ночью в хижине пастуха. – Наступила напряженная пауза. – На рассвете они подожгли хижину.

Шана побледнела, она почувствовала, что задыхается.

– Его тело…

Она не могла ничего больше сказать, да ничего и не надо было говорить.

– Тело искать не было необходимости. Хижину они охраняли всю ночь, Шана, и оставались там, пока она не сгорела дотла. – Его голос стал тихим.

– Барис мертв, Шана.

Торн увидел, как силы начали покидать принцессу. Она опустила плечи, а колени готовы были подкоситься. Но когда граф протянул руку, девушка с рыданиями отвернулась и побежала вверх по лестнице. Он не пошевелился, чтобы догнать ее. Медленно Торн подошел к столу и приказал принести пива.

Не успел Торн сесть, как неясная тень упала ему на лицо.

– Ты слишком быстро начинаешь искать успокоение в выпивке, воин. Даже быстрее, чем выполняешь свои обязанности мужа, – раздался сверху грубый мужской голос.

Торн поднял голову и увидел рассерженного сэра Грифина. Граф с грохотом поднялся во весь рост.

– Ты слишком много себе позволяешь, старик! – сказал он сурово. – Возможно, ты заставишь меня забыть, что пользуешься любовью моей жены. Но, может быть, ты вспомнишь, что если бы не я, ты бы уже был мертв, как и Дракон.

Грифин не обратил внимания на опасные огоньки в глазах графа.

– А, теперь вы будете хвалиться своими милосердными поступками! Но, тем не менее, я бы никогда не покинул леди, о которой мы говорим, а особенно в ее положении! А вы можете сказать о себе то же самое?

Торн заморгал глазами, увидев, как старик закипает. Он фыркнул.

– Что ты хочешь этим сказать, старик? Что моя жена во мне нуждается? – Ты, – продолжал Торн мрачно, – знаешь гораздо лучше, чем кто-либо другой, что лежит между мной и Шаной. Она игнорирует меня и ясно дает понять, что я ей не нужен!

Грифин покачал головой, а когда он заговорил, горечь в его голосе пропала.

– Я напомню вам, что ей не к кому голову приклонить после смерти отца. А теперь, когда она снова потеряла близкого человека, нехорошо оставлять ее одну.

Торн даже не пытался скрыть своей боли.

– Она плачет по человеку, которого любит.

– Нет, – спокойно возразил Грифин. – Она плачет по человеку, которого любила когда-то.