Непокорная. Во власти мага - [10]

— Ладно, — он взглянул, явно с трудом удерживая желание выдать новый упрёк. — Вечером жду тебя на ужине собранной и аккуратно одетой. И без опозданий. Замявшись, он все же так и не подошел к ней, а покинул комнату, но Ясмин чувствовала, что задела его за больное, вспомнив мать. И пусть. Зато больше он не посмеет обращаться с ней, как с неразумным дитя, пусть знает, что Ясмин давно выросла и прекрасно всё понимает.

С того дня их отношения изменились — не совсем, но ощутимо. Будто с этих пор в деспотичный тон отца вмешалась крохотная толика уважения, позволившая со временем стать если не равными, то хотя бы близкими к тому.

Потому что их на самом деле объединяли две больших любви: к преждевременной ушедшей кирии ди Корса, любимой матери и жене, и к щедро залитой солнцем плантации Джосси, которой принадлежали оба их сердца.

К тому времени, как они приблизились к дому, невзирая на весь кошмар происходяшего, в животе засосало от голода. Она ведь ни ела ничего со вчерашнего вечера, а солнце близилось к полудню. Ясмин выпрямилась, с наслаждением чувствуя, как горячие лучи гладят привычную бронзовую на свету кожу. Тепло растекалось по телу и успокаивало.

Вальдер вёл лошадь в поводу и, наоборот, последние несколько шагов двигался тяжело, с непривычки явно устав от жары. Глаза его щурились от яркого света, на лбу выступили капли пота. Он вышел чуть вперёд. Узкие облегающие штаны и высокие сапоги были измазаны грязью, но Ясмин поймала себя на том, что уставилась на его бедра и икры, на удивление мускулистые для зрелого возраста.

И тут же отвернулась и отбросила волосы с плеча.

Сейчас все увидят её в таком виде на лошади чужака. Что подумают слуги? За кого ее примут, за безвольную игрушку и проигравшую сражение девчонку? Отец ведь долго готовил её править вместо него, не выдавая замуж, будто не доверял ни одному из многочисленных женихов, что уже лет восемь добивались руки Ясмин.

И теперь все это рухнуло в одночасье, стоило магам захватить власть. Сейчас Ясмин никто, как бы ни привыкла за двадцать лет чувствовать себя хозяйкой. Вальдер сейчас вполне может сделать ее личной прислугой или и впрямь рабыней, раз она отказалась стать женой. Кто знает, что сейчас на уме у этого подонка? Но ещё не время сдаваться. В конце концов, иногда умнее уступить на шаг, чтобы завоевать немного места…

— Я не стану вашей… рабыней, — произнесла она с вызовом.

Вальдер вскинул голову, чуть удивленно скользнув взглядом по ее гордой осанке. Наверное, после того, как она снова пыталась его ударить, он вряд ли захочет разговаривать по-хорошему. Кровь запеклась на его разбитой губе, и он коснулся её кончиком языка, а потом сплюнул в сторону.

— Что же вы хотите, Ясмин? — в чужом голосе с акцентом слышалась усталость.

Осталось совсем немного до двора поместья, показались за деревьями песчаные дороги, стройные ряды кипарисов у стен дома. Ясмин скользнула взглядом по белым колоннам у парадных дверей. Чужаки стягивались ко входу, ожидая возвращение хозяина.

Ясмин воротило от мысли, как сейчас они представляют себе то, что творилось в зарослях после ее поимки. Представляют, что он мог сделать с ней там. И весь её вид говорил о том, что она поддалась магу, потеряла остатки уважения и власти. Возвращаться в свой дом униженной девкой было нестерпимо.

Вальдер ждал ответа.

Они почти дошли от кованых ворот, и Ясмин склонилась к шее кобылы, мазнув волосами по холке. Темно-каштановые кудри спутались с гривой лошади. Вальдер остановил Кару и посмотрел внимательно Ясмин в глаза.

— Это мои люди, — заговорила она с нажимом. — Они знают меня с рождения и любят меня. Вы для них никто. Проявите ко мне должное уважение, и они зауважают… и примут вас. Вам ведь нужны преданные работники, а не те, кто воткнет кинжал в спину.

— Проклятье, Ясмин. Я предлагал вам так с самого начала. Это вы решили меня избивать. — Он притянул поводья, намотав себе на руку и заставив лошадь шагнуть ближе.

— Мы здесь не доверяем чужакам, — сузила Ясмин глаза, глядя на его такое близкое сейчас лицо — можно было рассмотреть даже едва заметные следы ее ногтей от пощечины. — Тем более пришлым магам. Вы можете заставить всех служить вам силой, но ждите обмана, предательств и проклятий в спину. На наших землях давно не было рабства.

Вальдер усмехнулся, едва ли восприняв ее угрозы всерьез. Мало вслушиваясь в слова, скорее просто в звучание ее голоса, он блуждал взглядом по склоненной фигуре, по груди в глубоком разрезе ночного платья, по обнаженному бедру в разводах грязи.

— Боюсь, оставлять вас на свободе слишком опасная затея, моя кирия.

— Закуете теперь в кандалы?! — Ясмин резко поднялась.

Вальдер улыбнулся так, словно эта идея ему понравилась. Он тронул пальцами ее голую щиколотку прежде, чем она успела дернуть ногой, и уверенно скользнул под тканью платья вверх до колена. И тут же силой удержал Ясмин, когда она собралась вывернуться и ударить. Его пальцы обжигали кожу сильнее солнца. Эти касания — сами по себе оковы! Она чуть не забыла про его колдовство, и поняла, что снова попалась в ловушку.

— Тише. Я обещал вам не применять свой дар против вашей воли. — Вальдер с улыбкой разжал хватку и легко убрал руку. — Если вы готовы говорить со мной разумно, Ясмин ди Корса. У вас осталась для этого последняя возможность, не упустите ее. — Он хлопнул по крупу кобылы, и та бодро пошла вперед.