Непокоренный. От чудом уцелевшего в Освенциме до легенды Уолл-стрит: выдающаяся история Зигберта Вильцига - [89]
«У меня были серьезные отношения с парнем из не самой влиятельной семьи, – вспоминала Шерри, – и отец велел мне перестать с ним встречаться. Он сказал: “Он не твоего уровня интеллекта. По сравнению с тобой он просто идиот. Со временем ты это поймешь”. Когда я ответила отцу, что этот человек делает меня счастливой, он сказал: “Счастливой? Что значит счастливой? Вот собака счастлива. Ты живешь, выживаешь, выполняешь обязанности – при чем тут счастье?” Мое счастье не имело для него никакого значения. Худшим для него было выйти замуж за нееврея. Если бы я поступила так или кто-то из братьев женился бы на нееврейке, он не только лишил бы нас наследства, но и угрожал, что будет сидеть шиву, то есть соблюдать иудейский траур. Он посчитал бы нас умершими. Какой ребенок хотел бы жить с таким чувством вины, зная, что причиняет подобные страдания отцу, прошедшему Холокост?»
Айвен вспоминал, как отправился вместе с отцом и матерью в деловую поездку в Атланту, штат Джорджия. В то время ему было шестнадцать лет. Он любил танцевать и сказал родителям, что пойдет на дискотеку, пока родители будут на деловом ужине с партнерами по бизнесу.
«Нет, не ходи, – сказал ему Зигги. – Пообещай, что ты не покинешь гостиничный номер».
«Я не останусь в номере, – надулся Айвен. – Я пойду танцевать».
«Разве ты не знаешь, – предупредил его Зигги, – что штаб-квартира ку-клукс-клана находится в Каммингсе – в этом же штате и менее чем в часе езды от этого отеля? Разве ты не знаешь, что двое защитников гражданских прав евреев, Эндрю Гудман и Майкл Швернер, были убиты в 1964 году в Миссисипи – совсем недалеко отсюда? Я не хочу, вернувшись в номер, обнаружить, что тебя похитили или убили. ТЫ ОСТАЕШЬСЯ В КОМНАТЕ!»
И с этими словами он запер Айвена в смежной комнате, подпер дверь стулом, взял Наоми под руку и ушел на ужин.
«Ему не обязательно было меня запирать, – отмечал Айвен. – Он уже напугал меня до полусмерти россказнями о жестоких антисемитах, которые только и ждут, чтобы меня пристукнуть».
«Знаете, как нас воспринимают другие люди? – спросил Зигги сыновей, когда они были еще детьми. – Они считают, что мы убили Иисуса. Они утверждают, что евреи распяли их Бога».
Он указал на Айвена и сказал: «Они думают, что ты принес крест».
Он указал на Алана и сказал: «Они думают, что ты принес гвозди».
Наконец, он указал на себя и сказал: «И они думают, что я принес молоток».
Зигги боялся не только антисемитов, причиняющих евреям физический вред, но и того, что евреи сами причинят себе вред браками с гоями. Если бы кто-то из его детей осмелился связать свою судьбу с человеком иной веры, для него это стало бы не только личным поражением, но и предательством всех жертв Холокоста.
«Если вы когда-нибудь женитесь на шиксе (то есть нееврейке), – говорил он сыновьям, – то все, ради чего я жил, за что я боролся и чего добился в жизни, пойдет прахом. С тем же успехом я мог бы умереть в Освенциме».
«Он сказал мне это, когда мне было тринадцать, – вспоминал через пятьдесят лет Айвен, – и я до сих пор прихожу в ужас от мысли, что полюблю нееврейку, разобью отцу сердце и лишусь его любви. А ведь он уже много лет как умер».
Несмотря на суровость позиции Зигги по отношению к браку с гоями, любовь его к детям была беспредельна. Когда они были маленькими, то Зигги каждый вечер приходил посидеть на краю их кровати и целовал каждого три раза. «Я целую тебя в первый раз, потому что ты мое дитя, – объяснял он. – Я целую тебя второй раз, потому что я люблю тебя. И в третий раз я целую в твоем лице полтора миллиона еврейских детей, которые были убиты – и их уже никто никогда не поцелует».
В холодную погоду Зигги не мог не думать о тех евреях, что умерли от пневмонии во время марша смерти из Освенцима в Маутхаузен, и потому из любви к детям слишком сильно заботился о них, если температура на улице падала хоть немного. «Ты подхватишь пневмонию», – предупредил он Айвена как-то холодным осенним днем и велел Наоми закутать сына в свитер, куртку, перчатки, надеть на него теплые носки и вязаную шапочку. Задыхаясь под несколькими слоями зимней одежды, маленький Айвен стоял на углу в ожидании школьного автобуса, стараясь избежать взглядов одноклассников в легких куртках, которые смотрели на него как на сумасшедшего.
Зигги проявлял свою бесконечную любовь к детям с утра до вечера. Айвену запомнилось, как однажды он влетел в их спальни, когда дети еще спали крепким сном, и стал изо всех сил орать старый немецкий стишок Raus Klaus! («Вон, Клаус!»), называя всех троих детей типичным немецким мужским именем. Aufstehen ruft der Fuchs zum Hasen! Hörst du nicht die Jäger blasen! – «Вставай! – сказала лиса зайцу. – Разве ты не слышал выстрел охотника?»
Потом Зигги принялся дудеть в воображаемый рог: Duh-DA-duh-DA-du-DAAAH! Duh-DA-duh-DA-du-DAAAH! Duh-DA-duh-DA-du-DAAAH! – что привело детей в состояние полнейшего изумления.
«Это был настоящий надоедливый будильник, который к тому же нельзя было выключить, – со смехом вспоминал Айвен. – Он часто устраивал такие побудки в армейском стиле. На что он только не шел, чтобы нас разбудить!»
В настоящее время не существует духовной биографии Джорджа Харрисона. В ряде книг лишь упоминается то, что он учился у Рави Шанкара, совершал паломничество в Индию и повторял мантры. Но ни одна из многочисленных биографий не исследует учителей, учения и практики, которые формировали его внутренний рост. В книге приводятся никогда ранее не публиковавшиеся воспоминания и беседы, и это позволяет читателям ощутить, что значило для одного из обожаемых кумиров поп-музыки пройти путь к вечному царству духа. Поэтому книга Джошуа Грина, историка и документалиста, человека, который был лично знаком с Джорджем Харрисоном, по масштабу, глубине и детальности исследования жизни великого Битла не имеет себе равных. Книга предназначена для широкого круга читателей, как для поклонников Битлов всех возрастов, так и для практикующих йогу, исследователей-культурологов, а также для всех, кто находится в духовном поиске. «Мне очень нравится эта книга, прежде всего за правдивое и чуткое описание духовной жизни моего брата.
Первая книга из серии «Рассказы бабушки Тани» — это воспоминания о довоенном детстве в Ленинграде, о семье и прочитанных книжках, о путешествиях к морю и знакомстве с миром науки… Автор этой книги Татьяна Раутиан — сейсмолог, кандидат физико-математических наук, спортсменка, фотограф, бабушка восьми внуков, редактор сайта «Семейная мозаика». В оформлении использованы рисунки автора.
Данная книга не просто «мемуары», но — живая «хроника», записанная по горячим следам активным участником и одним из вдохновителей-организаторов событий 2014 года, что вошли в историю под наименованием «Русской весны в Новороссии». С. Моисеев свидетельствует: история творится не только через сильных мира, но и через незнаемое этого мира видимого. Своей книгой он дает возможность всем — сторонникам и противникам — разобраться в сути процессов, произошедших и продолжающихся в Новороссии и на общерусском пространстве в целом. При этом автор уверен: «переход через пропасть» — это не только о событиях Русской весны, но и о том, что каждый человек стоит перед пропастью, которую надо перейти в течении жизни.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.
Рудольф Гесс — один из самых таинственных иерархов нацистского рейха. Тайной окутана не только его жизнь, но и обстоятельства его смерти в Межсоюзной тюрьме Шпандау в 1987 году. До сих пор не смолкают споры о том, покончил ли он с собой или был убит агентами спецслужб. Автор книги — советский надзиратель тюрьмы Шпандау — провел собственное детальное историческое расследование и пришел к неожиданным выводам, проливающим свет на истинные обстоятельства смерти «заместителя фюрера».
В книге собраны воспоминания революционеров, принимавших участие в московском восстании 1917 года.
Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.