Непобедимая жара - [59]

— Проверил доктора, который выписал тот странный рецепт отцу Графу. Здесь явное мошенничество. Адрес — фиктивный. Там никто о таком не слышал.

Никки стряхнула с себя тяжелое впечатление от встречи с людьми из отдела внутренних расследований.

— А вообще, врач с такой фамилией имеет лицензию на практику в Нью-Йорке?

— Имел, — ответил детектив. — Сейчас ему было бы трудновато принимать больных. Потому что он умер в доме престарелых во Флориде десять лет назад.

Зазвонил ее телефон. Это была Гинсбург — торговец наркотиками ждал Хит в комнате для допросов.

— Никогда в жизни не видел этого человека, — заявил Алехандро Мартинес и подвинул фото Серхио Торреса обратно к Хит.

Она обратила внимание на его руки: нежные, с безукоризненным маникюром.

— Вы уверены? — переспросила она. — Согласно досье, он был связан с торговцами наркотиками в Вашингтон-Хайтс и Бронксе. Примерно в то время, когда вы вышли из Синг-Синга.

— Уверяю вас, детектив, после тюрьмы я не имел дела с наркотиками и преступниками. Это означало бы нарушить условия досрочного освобождения. — Он хихикнул. — В Синг-Синге есть немало хорошего, но я не собираюсь возвращаться туда.

Никки смотрела на этого щегольски одетого мужчину, говорившего так правильно, так изысканно, даже по-европейски, — и думала: интересно, сколько крови на этих руках с безупречным маникюром? В свои шестьдесят два года, с благородной сединой на висках, в костюме от Дриса ван Нотена, с носовым платком в нагрудном кармане, он походил на бизнесмена из старой мыльной оперы. Глядя на него, невозможно было заподозрить, что он разрушил жизнь сотням людей, что по его приказу десятки тел были брошены в пустые нефтяные бочки и ямы с известью.

— По-видимому, с тех пор судьба была к вам благосклонна, — заметила Хит. — Дорогая одежда, ювелирные украшения… Мне нравится ваш браслет.

Мартинес отодвинул правый манжет, на котором поблескивала запонка с монограммой, и протянул руку Никки, чтобы она смогла полюбоваться чеканным серебряным браслетом, усыпанным драгоценными камнями.

— Симпатичный, — одобрила она. — Что это, изумруды?

— Да. Нравится? Купил в Колумбии. Ездил туда по делу, увидел его и не смог устоять.

— Недавно купили? — Хит интересовали не украшения наркодилера, а его передвижения.

— Нет; вы наверняка знаете, что условием досрочного освобождения является запрет на выезд за границу.

— Однако вы, разумеется, можете позволить себе визиты в ювелирный магазин. Вижу, мистер Мартинес, что с финансами у вас все в порядке.

— Сидя в Синг-Синге, я много думал о деньгах и о том, как их следует тратить. Тюрьма научила меня бережливости. И сейчас я пытаюсь экономить и использовать то, что у меня еще осталось, на благородные цели.

— Включая деньги, полученные от продажи наркотиков? Я имею в виду те несколько сотен тысяч, которые вы заработали в две тысячи третьем году в Атлантик-Сити.

— К сожалению, я не понимаю, о чем идет речь, — с совершенно невозмутимым видом ответил Мартинес.

Никки пододвинула к себе стоявший рядом стул и переставила на стол открытые жестянки с деньгами.

— Может, это освежит вашу память?

Впервые с того момента, как Хит вошла в комнату, она заметила, что его броня дала трещину. Небольшую — глазки его заметались из стороны в сторону.

— Нет? Позвольте вам помочь. Мы отследили эти деньги, и оказалось, что они были получены вами в обмен на партию наркотиков в вашем номере отеля над неким казино. Покупателем был агент Управления по борьбе с наркотиками. Он вошел в номер с микрофоном и деньгами; предполагалось, что он выйдет оттуда с сумкой кокаина. Но вместо этого три недели спустя его тело обнаружили на свалке в Пенсильвании.

Старомодный шарм куда-то испарился; взгляд Мартинеса стал жестким. Но он молчал.

— Тогда я покажу еще кое-что. — И Никки протянула ему фото отца Графа.

— Этого человека я тоже не знаю. — Мартинес лгал. Внешне он держался спокойно, но Хит видела классические признаки напряжения: он моргал, облизывал пересохшие губы.

— Посмотрите еще раз; мне кажется, что вы его все-таки знаете.

Он едва взглянул на фотографию и отодвинул ее.

— Боюсь, что нет.

— Есть какие-нибудь мысли насчет того, как эти деньги могли попасть к нему?

— Я только что сказал вам. Я никогда не видел этого человека.

Никки рассказала бывшему торговцу наркотиками об убийстве священника и спросила, где он был в тот вечер. Мартинес подумал, глядя в потолок и облизывая ламинированные зубы языком, покрытым белым налетом.

— Насколько помню, я обедал в ресторане. Да, в «Ла Гренуй»; а потом вернулся к себе в квартиру и провел вечер там. Купил «Квант милосердия» на диске Blu-ray. Вы могли бы сняться в роли девушки Бонда, детектив.

Хит проигнорировала это замечание, но записала данные о его алиби. Затем она собрала жестянки с деньгами и хотела было уйти, но неожиданно снова поставила их на стол и открыла блокнот.

— А где вы были вчера между одиннадцатью утра и двумя часами дня?

— Собираетесь повесить на меня все убийства, совершенные в Нью-Йорке?

— Нет, мистер Мартинес. С вас будет довольно и двух.

Сдав деньги в отдел хранения вещественных доказательств, Никки вернулась на рабочее место, чтобы проверить сообщения; потом ей предстояло отправиться на устный экзамен. Она вошла и замерла, не веря своим глазам: люди из отдела внутренних расследований вынесли все из кабинета капитана Монтроза, комната была совершенно пуста.