Неотразимая компаньонка - [53]

И вот он появился… такой невообразимо красивый и совершенно спокойный. Тильда на минутку усомнилась в том, не приснилась ли ей ночь любви с ним, но увидела, как зажглись его глаза и насмешливо изогнулись губы, когда он бросил взгляд на постель.

Она покраснела и запахнула на груди пеньюар, а он удовлетворенно заулыбался во весь рот. Но тут ее внимание отвлекла Сара, которая тихо охнула. Сара стояла с раскрытым ртом и смотрела то на нежданного гостя, то на смятые простыни. И вдруг, к ужасу Тильды, на лице горничной появилась такая же довольная усмешка, как и у Сейнт-Ормонда.

– Хм. Я, пожалуй, пойду, миледи. Доброе утро, ваша милость.

Сара подхватила поднос, а Криспин опередил ее и распахнул ей двери. Какой он внимательный, подумала Тильда, но когда услышала, как защелкнулся замок, то поняла, почему он проявил такую галантность.

Тильда судорожно сглотнула слюну. Неважно, как она провела прошлую ночь – а ей есть о чем вспомнить, – но им не стоит оставаться наедине. Ему следует проявить осторожность.

– Доброе утро, ваша милость. – Она произнесла это безразличным тоном, словно игриво улыбающиеся герцоги посещают ее каждое утро.

Он удивленно поднял бровь.

– Доброе утро… Тильда. – По его голосу можно было угадать, что он не ждал церемонного обращения.

– Чем… чем могу быть вам полезна?

На его губах появилась довольная улыбка, и она пожалела о сказанном.

– Это произойдет позже, – на этот раз серьезно ответил он.

Она залилась краской. Ей стало стыдно: он-то помнил, как и почему краснело и горело все ее тело и кто тому был причиной.

– Тильда, что касается прошлой ночи…

Она поспешила его остановить.

– Пожалуйста, ваша… Криспин… не надо об этом. Я… знаю, что вы не хотели… я тоже виновата… Вам не нужно ничего говорить… – В горле у нее застрял ком. – Обещаю, что не придам этому никакого значения. Просто… прошлой ночью… я прекрасно понимаю, что вы хотели всего лишь меня утешить.

– Вы полагаете, что заниматься с вами любовью не входило в мои намерения? – натянуто спросил он.

Тильда вздрогнула.

– Я думаю, что до того, как вошли ко мне, вы не собирались этого делать, – неуверенно сказала она.

– Вы предпочитаете именно такое объяснение? – голос Криспина прозвучал очень тихо.

Тильда задрожала всем телом. Он хочет любовной связи. Хочет сделать ее своей любовницей. Она закрыла глаза, чтобы не показать ему своей боли. Но она сама напросилась на это. У него есть все причины думать, что она с радостью согласится. Тильда с трудом подняла веки.

– Я говорил вам прошлой ночью – мне одного раза мало. Тильда, я прошу вас, нет, умоляю стать…

– Пожалуйста, не надо. – У нее не было сил слушать его слова. – Вам не следует меня умолять. Я… я принимаю… ваше предложение. – Она не знала, как еще это назвать – опыта не было.

А он, как ей показалось, воспринял ее согласие не только с облегчением, но и с радостью, и это прозвучало в его голосе. Но как он себе это представляет? На какой срок и где? Она с горечью подумала, что восхитительный сон закончился и ей остается только с нежностью сохранить в памяти одну-единственную ночь. А те отношения, о которых он просит, неизбежно приведут к расставанию, которое, как она уверена, будет с его стороны щедрым и тактичным. И она воспримет этот разрыв с улыбкой, чтобы не показать, как разбито ее сердце. И тем не менее отказаться у нее не было сил. Она слишком горячо его любит.

– И как… это будет происходить?

Он непонимающе посмотрел на нее.

– Ну, полагаю, обычным образом.

Такой ответ ничего ей не разъяснил. Она понятия не имела, какие условия джентльмены предлагают своим любовницам. Но главная трудность в том, что она живет в Лестершире, а он – здесь. Хотя, возможно, он намеревается переехать в Лондон, где она сможет арендовать дом, а он станет ее посещать.

– Где вы хотите, чтобы я жила?

Он уставился на нее.

– Здесь, конечно…

– Здесь?! – Тильда была потрясена. Это неслыханно. Даже она знала, что джентльмены не живут открыто со своими любовницами. Неважно, что обществу известна правда, но правила игры соблюдаются. Эту игру в свете называют благоразумием, а она – лицемерием. Очевидно, Криспин разделял ее взгляды.

– Но это само собой разумеется, – удивленно произнес он. – Это мой дом, и вам здесь, как мне кажется, нравится. И Гай с Милли будут жить неподалеку. Вы сможете их навещать…

Тильда уставилась на него. Неужели он считает, что она станет открыто жить как его любовница и наносить визиты кузине? Нет, это немыслимо! Даже Молверны в своем высокомерии не могут зайти так далеко. Правда, существует еще препятствие.

– Но ваша мама, леди Сейнт-Ормонд, – она будет недовольна… она живет здесь… мы не можем…

– Да вы просто святая простота! – с озорной усмешкой прервал ее он. – Когда мама узнает об этом, то, скорее всего, прикажет запрячь лучшую пару лошадей и прямехонько направится к приходскому священнику, с тем чтобы просить его немедленно сделать оглашение в церкви. Она так давно ждет, когда же я наконец женюсь, что с радостью заключит вас в свои объятия!

До сознания Тильды дошло всего два слова: “оглашение” и “женюсь”. Это было подобно грому среди ясного неба. Он просит ее руки! Или уже попросил. И она дала согласие. По крайней мере он так понял. Но как объяснить ему то, о чем она подумала, на что собиралась согласиться?