Неоспоримая любовь - [12]

- Поцелуй меня, - сказала я, едва дыша, нуждаясь в близости его рта, - пожалуйста…

Нежнее прежнего он потянул мою нижнюю губу в свой рот, всасывая ее, легко облизывая ее, и моя голова снова была у стены. Его рот снова нашел мою шею, и мое тело загорелось, как фейерверк. Я двинулась вперед между нами, потянулась к нему, моя округленная ладонь охватила его внизу. Застонав, он подался вперед в мою руку. Мир исчез. Были только Дьюс и я, и этот прекрасный, идеальный момент.

Все закончилось внезапно.

- Блять, - пробормотал он, проводя руками по своим волосам, отступая от меня, - блять, я облажался.

Я сделала шаг к нему, потянулась, желая все вернуть, он споткнулся, удерживая дистанцию между нами. Я опустила руку.

- Мне жаль, - прошептала я, совершенно не чувствуя сожаления.

Он махнул головой.

- Нет, дорогая, ты не сделала ничего неправильного. Это только на мне, я лучше знал, что происходит, и все равно допустил это.

Мы смотрели друг на друга. Он все еще хотел меня, я видела это в его глазах. Фрэнки так смотрел на меня, как будто хотел сожрать заживо.

- Я женат, - сказал он тихо.

Я знала. Отец собирал заметки обо всех, кто представлял хоть небольшую угрозу. О тех, кто был глобальной угрозой, о таких, как Дьюс, он собрал намного более подробную информацию.

- Я знаю об этом, - ответила я также тихо.

- И тебе шестнадцать… И мне тридцать четыре.

Это я тоже знала.

- Блять, - сказал он тихо, запуская руки в свои волосы. – Блять!

Мгновением дольше он смотрел на меня, его нерешительность была очевидна, как божий день.

Все, что я увидела потом, была дверь на лестницу, захлопывающаяся за ним, и я осталась одна. Я села обратно на пол и закурила следующую. И я ухмылялась.

☼☼☼

Дьюс сваливал от Евы так быстро, как мог, перешагивая по две ступени за раз. Он вырвался наружу из клуба и оперся о стену здания, тяжело дыша.

Он облажался. Грандиозно облажался. Он был более чем просто омерзителен сам себе, но его член был тверд, как камень, застыв в мучительном ожидании шестнадцатилетней киски.

Иисусе. Да… Он был один в один, как его старик. Пал на самое ебучее дно.

Он даже не пытался оправдываться своим развалившимся к ебеням браком, поскольку эта проблема решалась с помощью клубных шлюшек. Это было что-то совсем другое, что-то блять другое, пиздец, как смущавшее его.

Единственный раз, когда у него была девушка шестнадцати лет, был, когда ему самому было шестнадцать, может восемнадцать. Но он хотел Еву, и сейчас, распробовав ее, он хотел ее еще более ожесточенно.

Девчонка была готова дать это ему. И не потому, что он принудил ее, а потому, что она вполне ясно хотела его. Она понятия не имела, как целоваться, но вместо того, чтобы робеть, как все девочки-тинейджеры, она дала ему все, что могла, и кончила на его руке, блять… но это было прекрасно.

Твою мать! Какого хера. Как он мог полностью потерять контроль? Он полностью сосредотачивался на контроле. Как шестнадцатилетка могла смести это все?

- Заебись, – проговорил он, протирая глаза ладонями. - Заебись. Я охуительно облажался.

- Да, именно так.

Он убрал руки. Проповедник стоял в нескольких шагах от него. Один.

Ничего хорошего. Ни одного свидетеля, который мог сдать Проповедника, если бы его, Дьюса, тело вообще нашли.

- Камеры висят по всему клубу, - проинформировал он его, - даже на лестницах.

Он кивнул. Если бы он включил голову, то сообразил бы и свалил оттуда. По всему его клубу тоже были вмонтированы камеры. Безопасность в этом бизнесе была гребаной необходимостью.

- Готов? – спросил Проповедник, доставая оружие. Он наблюдал, как тот спускает предохранитель.

Готов ли он был умереть? Нет.

Заслуживал ли он умереть? Да. Уже давно.

Собирался ли он поджать хвост и дать Проповеднику убить себя? Нет блять.

- В переулок, Дьюс. Сейчас, – Проповедник указал пистолетом.

Якобы сворачивая в сторону переулка, он потянулся за своим пистолетом, но не был достаточно проворен, и первая пуля Проповедника вошла в его правую ногу. Он попятился и упал на кучу мусора.

Ботинки Проповедника глухо ударялись об асфальт. Он собрался для последнего смертельного удара. Чертовски логично, сдохнуть здесь в ебаной куче мусора. Его старик всегда говорил, что он отброс. Так он себя и чувствовал.

Его тело дернулось, и боль взорвалась в его плече.

- Блять, - прохрипел он. Он ненавидел ловить пули. Вот дерьмо, все жгло и болело.

- Я позову твоих парней, чтобы они забрали тебя, - сказал Проповедник, удивив его, - к сожалению, ты нужен мне живым. Наши парни слишком увязли вместе, слишком много дерьма, с которым надо разобраться, к которому ты приложил руку. Первое, появишься рядом с моей девочкой снова – первый выстрел будет в твой хуй, второй - в голову. Второе, попытаешься мстить, и я выпотрошу каждого в твоем подразделении в Квинсе.

- Ясно, - прохрипел он. Поскольку его хуй и мозги нравились ему такими, какие они были, и ни один из его парней не заслуживал расплачиваться за его сраные грехи, он собирался никогда больше не появляться рядом с Евой Фокс.

Но судьба была той еще сукой.

И двумя годами позже она влепила ему пощечину.

Четвертая глава

Я обожала танцевать. Я обожала клуб «Красный». И я обожала мою лучшую подругу Ками. Она была при деньгах, я была при деньгах. Она была избалована, и я была избалована. Ей было безумно скучно, и меня все это достало до смерти.