Неоправданная жестокость - [25]

Наконец, сели за стол. Ваню, Дашу и других детей, которых родители приволокли на свой праздник, чтобы беспокойство за них не мешало веселиться, отправили в детскую, где им накрыли сладкий стол. Взрослые расселись за длинным столом в саду. Все жрали и пили, поднимали тосты. Как и на свадьбе, кричали «Горько». Истомины вставали, и под аплодисменты Виктор целовал жену, возвращаясь на восемь лет назад. На публике поцелуи казались непривычно сладкими, особенно после третьей рюмки брусничной настойки. Светлана захмелела — от спиртного, поцелуев, всеобщего внимания и разгоревшихся с прежней силой стародавних чувств, — и была прелестна, как только может быть прелестной подвыпившая женщина.

Гости время от времени отлучались в уборную, где их несло самым неприглядным образом.

В половину пятого начались танцульки. Виктор не отказывался. Танцевал он не ахти, но Светлана этого мило не замечала.

К пяти гости так опьянели, что и комары на них не садились.

В шесть столы убрали, к особняку Тихомировых начали съезжаться такси. К половине седьмого всех гостей развезли по домам. Истомины отвезли детей домой и сдали на поруки молоденькой няне, которую все не собрались уволить к чертовой матери. В семь уже сидели за столиком в ресторане.

— Ну? — Виктор с улыбкой поднял бокал красного вина. — За нас?

Бокалы столкнулись. Хрусталь тонко прозвенел.

Пригубив вино, Виктор достал из кармана пиджака маленькую шкатулку малинового цвета. Поставил на стол перед женой.

— Взгляни, — сказал он, потирая вспотевшие ладони.

— Ой, что это? — Светлана открыла шкатулку. Внутри блестело золотое колечко с голубоватым камнем.

Виктор с волнением смотрел на жену. Она подняла глаза, и в них блестели слезы.

— Боже, дорогой, как мило…

— Тебе нравится?

— Конечно.

Он с облегчением выдохнул. Кольцо стоило целое состояние.

— Давай, я помогу. — Он встал и надел кольцо на безымянный палец ее правой руки.

Светлана повертела рукой, растопырив пальцы. Голубой берилл сверкал и переливался в театральном свете свисающих с потолка, подобно огромным белым виноградинам, старинных люстр.

Светлана подняла голову, через плечо глядя на Виктора с нежной улыбкой.

Он наклонился и поцеловал жену в уголок рта. Снова занял свое место напротив.

Подоспевший официант, очень изящно державший поднос на отставленной руке, расставил на столе тарелки с равиоли, спагетти, лазаньей и две бутылки красного вина «с юга Италии». Пока он с помощью штопора откупоривал бутылку, Светлана смотрела на его ухоженные руки. С трудом сдерживая смех.

Когда официант изящно ускользнул, Светлана, склонившись над столом, прошептала:

— Видел его ногти?

Виктор кивнул.

Ногти у официанта были подстрижены ровными полукругами и блистали маникюром, на тонких пальцах сверкали золотые кольца.

— У него в носу все волоски выщипаны!

— Ну, так это хорошо. — Виктор положил на колени салфетку. — Геи умеют обслуживать.

Виктор взял бокал, до краев наполненный рубиновой жидкостью. Открыл рот, чтобы сказать: «Ну? За любовь?». Поднял глаза.

Приготовленные слова застряли у него в горле. Светлана поверх его плеча округлившимися глазами смотрела на кого-то за его спиной.

Виктор поставил бокал.

— Что с тобой?

Она прошептала:

— Медленно обернись и посмотри вон на того мужика, он сидит за столиком в углу, справа от двери.

Виктор, обернувшись, скользнул равнодушным взглядом по залу, как бы желая взглянуть на музыкантов.

Повернувшись к жене, он спросил:

— Что с ним не так?

— Он уже десять минут смотрит на тебя. По-моему, он тебя знает. И не очень любит.

— Он меня совсем не любит, поверь, — с улыбкой ответил Виктор, стараясь, чтобы голос звучал как можно спокойнее. — Это Литвинов.

— Литвинов? Раньше я его в «Венеции» не видела.

— Я тоже. Он ведет дела в Твери. В Демьяновске раньше никогда не был.

Светлана, бросив за плечо Виктору осторожный взгляд, с волнением сказала:

— Витя, я знаю, зачем он приехал. Он хочет выжить нас отсюда!

— Не сходи с ума. Просто не обращай на него внимания.

— Поздно. Он идет сюда.

Виктор, мысленно чертыхнувшись, бросил на стол салфетку.

— Витя, не надо…

Он встал, одергивая пиджак, и с суровым лицом повернулся к приближавшемуся Литвинову.

Тот с широкой улыбкой прошел мимо Виктора, будто совершенно не заметив его. У себя за спиной Виктор услышал:

— Добрый вечер, Светлана Павловна. Прекрасно выглядите. Я давно мечтал с вами познакомиться.

Виктор обернулся. Светлана, откинувшись на спинку стула и чуть склонив голову, с ничего не значащей улыбкой смотрела на Литвинова.

— Со мной? — переспросила она, презрительно щурясь. — И с моим мужем, смею надеяться?

— Нет. — Литвинов с откровенным удовольствием оглядывая ее тело под платьем. — С вашим мужем мы уже знакомы.

Он посмотрел Виктору в глаза. В его собственных глазах скрывалась издевка.

Он взял руку Светланы и поцеловал ее.

Выпрямившись, Литвинов удержал ее руку, явно наслаждаясь тем, что ставит Виктора в неловкое положение.

— Красивый камушек, — лениво, сквозь зубы бросил он. — Муж подарил?

— Конечно. — Светлана высвободила руку. С той же застывшей улыбкой взглянула на мужа, который с каменным лицом сверлил Литвинова мрачным взглядом. — Витя, что ты стоишь? Сядь и налей гостю вина.