Неопознанные - [20]

Инспектор внимательно посмотрел на Моргана.

– И то же самое, я полагаю, по-вашему, относится и к Клиффорду, и к Бэтсмингу?

– То же самое, – согласился Чарльз, – относится и к ним обоим.

– Однако, – заметил его собеседник, – двое из них были легко опознаны знакомыми, и каждый из них расписался в книге посетителей, причем подлинность их подписей была подтверждена.

Морган закурил сигарету. Эта любительская детективная работа взывала к его чувству театральности.

– Их узнали, – сказал он, – знакомые. Заметьте, «знакомые», а не друзья. Ни один из них не был опознан кем-то, кто был бы ему близок. Полковника Энерли узнали, когда он пересекал Гайд-парк – это был полицейский, с которым он время от времени обменивался несколькими репликами. А в отеле его узнал официант, который когда-то – несколько лет назад – работал в одном из клубов полковника. Это были не те люди, которые хорошо его знали. Аналогичная критика может быть применена и в других случаях. Что же касается подписей, то искусный фальсификатор иногда может изобразить чью-то подпись так, что человек сам признает ее своей собственной. К тому же, эти подписи еще не были тщательно изучены экспертом. Насколько мне известно, их не сфотографировали. Если моя теория верна, их признают ложными. Я уже сообщил Скотленд Ярду о своем предположении.

– Вы хотите сказать, – проговорил инспектор Камминс, – что кто-то другой выдавал себя за этих троих в последнюю ночь, о которой у нас есть какие-либо сведения. И вы предполагаете, что целью такого подражания было обеспечить алиби для лиц, которые их уничтожили.

– Именно так, инспектор, – согласился Морган. – Это дикая теория, признаю, но, заметьте, у меня было преимущество, когда я видел кое-что, принадлежащее их врагам. Я попытался поставить себя в положение потенциального преступника и, отталкиваясь от тех совпадений, о которых уже говорил, развил теорию двойников, как единственную, которая могла бы соответствовать этому случаю. Это означает, как вы сами видите, что пропавшие люди мертвы – убиты. Боюсь, от этого никуда не деться. Если кто-то выдавал себя за них, они убиты. Сейчас я работаю над этой гипотезой.

Камминс, опираясь локтями о столешницу, продолжал пристально вглядываться в лицо собеседника своими тусклыми, добрыми глазами человека, много бывавшего в море.

– Вы пришли, – сказал он, – к старому вопросу избавления от трупов. Если бы эти люди были… убиты, как были утилизированы их тела? И вы пришли ко мне, потому что одна из версий – которая пришла бы в голову как детективу-любителю, так и нам самим – заключается в том, что они могли быть сброшены в реку. Вы спросите меня, не доставали ли мои люди из реки какого-нибудь человека, похожего на одного из трех исчезнувших людей.

Здесь инспектор потянулся к стопке бумаг, сложенных вместе. Каждая из них представляла собой печатный бланк, и каждая содержала полное описание какого-нибудь несчастного, найденного мертвым в реке. Все было прописано четко: пол, рост, вес, цвет волос и глаз, а также особые приметы, по которым можно было установить личность.

Среднее число тел, извлеченных из Темзы за один год, превышает сотню, так что форм на столе было множество.

– Вот они все, – сказал полицейский, протягивая стопку Моргану. – Самая последняя лежит на самом верху. Если у вас есть описания пропавших людей, вы можете сами изучить документы и посмотреть, есть ли какое-либо сходство. Могу сказать вам, – добавил он, – что это уже сделали мои люди, но для вашего же собственного удовольствия я предпочел бы, чтобы это снова было сделано вами.

Морган достал свою записную книжку. У него было лишь смутное описание Энерли и Клиффорда, составленное по фотографиям и по сведениям их близких друзей. Зато на Бэтсвинга у него было полное удостоверение личности. Он начал с сортировки отпечатанных бланков на две стопки. В одну из них откладывались бланки, которые никак не могли относиться к инспектору Бэтсвингу, вторую же журналист изучал с величайшей тщательностью, и только когда он окончательно убеждался в невозможности того, что полицейский протокол и запись в его собственной записной книжке относились к одному и тому же человеку, бланки отправлялись в первую стопку.

Таким образом, он прочел с кропотливой осторожностью каждую запись от начала до конца, пока, наконец, ему не показалось, что он нашел знакомое описание руки. Журналист долго колебался над этим бланком, прежде чем решил, что он заслуживает внимания.

– Боюсь, – сказал он, наконец, – что мои поиски были столь же тщетны, как и поиски ваших помощников, но, инспектор, между описанием инспектора Бэтсвинга и описанием этого неизвестного есть некоторое сходство. У инспектора Бэтсвинга на левом предплечье красовалась роза. А у несчастного, описанного здесь, татуированы оба предплечья, и, кроме того, время его смерти соответствует моим теориям. Его вытащили из реки утром восемнадцатого, и медицинское заключение показало, что он был мертв уже восемь часов. – Он немного поколебался. – Не знаю, считаете ли вы, что этого достаточно, чтобы продолжить расследование?