Неоновые джунгли - [23]

Его призвали в армию, когда ему стукнуло уже почти тридцать. И сразу отправили в форт Девон, где он провел чуть больше двух с половиной лет, в основном показывая новобранцам, как надо правильно рубить и резать мясо. Вообще-то там было совсем не плохо. Со временем его сделали сержантом, заметно увеличили жалованье, перестали каждый день гонять на плац, выделили отдельную комнату... Раз в неделю Рик обычно писал длинные письма Гасу, «маме» и детям. Тине тогда было почти, семь, Генри – чуть больше двенадцати, а Уолтеру – уже около шестнадцати.

А вот когда он вернулся из армии, все почему-то пошло уже совсем по-другому. За два с половиной года исчезло что-то очень важное, скрепляющее их всех до войны, делавшее их жизнь полной, нужной, осмысленной... Работа была той же самой, дом таким же, мясником он стал даже еще более классным, а вот люди... Они все от него как-то отдалились, стали чуть ли не чужими. Почему? Вечерами Рик по-прежнему сидел с ними на кухне или на ступеньках крылечка. Они пили пиво, болтали, шутили, кивали друг другу, а потом ему вдруг все надоедало, он вставал, натянуто улыбаясь, говорил им, что почему-то очень устал, и уходил. Либо к себе в комнатку, либо на улицу, чтобы погулять одному. Совсем одному! В армии такое с ним тоже бывало. Кстати, когда его уволили, то есть, говоря по-военному, демобилизовали, худосочная армейская психологиня в плохо сидевшем на ней мундире, многозначительно кивнув, об этом тоже упомянула.

– Да, такое с ними часто бывает, – сказала она.

А что? Наверное, она была права... Ну а если бы он тогда предложил ей переспать? Что тогда? Интересно, согласилась бы она? Или отказалась бы? Увы, этого уже никто никогда не узнает.

Рик много тогда ходил. И всегда один. Под дождем, без дождя, с ветром, без ветра, не важно. Просто ходил, и все. Ему это нравилось. Читать он никогда не любил: ни в детстве, ни когда стал взрослым. Поэтому если он не работал, не спал, не ел, не пил и не сидел в своей комнатушке, то, как правило, просто молча ходил по вечерним улицам.

Когда к дому сделали пристройку в виде нового бакалейного магазина, работы заметно прибавилось для всех. Но события развивались быстро, слишком уж быстро! «Мама» заболела и скоро умерла, неожиданно для всех в доме появился бывший уголовник Верн Локтер и занялся всеми торговыми поставками, Уолтер Варак бросил свою «хорошую» работу на почтамте и вернулся со своей обожаемой Доррис, которая не считала нужным даже улыбнуться Рику в ответ. Вот сучка!.. К тому же каждый день ругается даже с собственным мужем! Затем Генри ушел в армию, Анна, никогда ничего не говорившая, стала самой обычной кухаркой и домработницей, Гас женился на Яне, в доме появилась жена Генри, уже погибшего Генри. Нет, быстро, слишком уж быстро все изменилось, и, главное, ничего уже нельзя остановить... Ничего! Тогда что же дальше?

Но самое плохое началось с появлением в доме Верна Локтера. Хотя вначале все выглядело просто отличным – у Рика вроде бы появился друг, с которым можно было общаться, открыто, ничего не боясь, говорить... Верн совсем не походил на человека, которого только что выпустили из тюрьмы. Вечерами, после работы, он иногда заходил к нему в комнату, они обменивались впечатлениями, шутили, много и весело смеялись. Локтер все время рассказывал анекдоты. Честно говоря, Рик далеко не всегда понимал их, равно как и многие слова, которые употреблял Верн, но и то и другое ему все равно очень нравилось.

А потом все стало заметно меняться. У Рика, как ни странно, появилось и окрепло ощущение, что не он намного старше Верна, а все наоборот... Он часто рассказывал Верну о себе, о своей жизни, работе, о том, как все здесь было до войны и чего бы ему хотелось добиться в жизни теперь. Как-то раз даже хотел рассказать ему о той самой девушке, но, заметив взгляд Верна, почему-то вдруг передумал и попытался обратить это в веселую невинную шутку.

Когда и как именно он начал ходить с Верном по разным увеселительным местам, Рик точно не помнил. А друзей у того оказалось немало. Причем, на удивление, самых разных, как принято говорить, «на любой вкус». Они многому его научили: играть в бильярд, делать ставки, выигрывать и проигрывать деньги, причем иногда очень хорошие деньги. Ну а потом, когда он в общем-то разобрался в «прямом покере», ему вдруг очень понравилось ходить в местное полуподпольное казино, где можно было медленно и со знанием дела раскладывать карты на столе, открывая их сопернику одну за другой. И при этом делать вид, будто деньги тебя совершенно не интересуют. Да, во всем этом определенно было что-то стоящее...

И все-таки Рик так и не понял, почему Верн не предупредил его тогда об игре. О той чертовой игре, в тот самый чертов вечер. Верн тогда сказал, что предчувствует большую удачу, и они пошли играть в покер в совершенно новое для них место. Внешне все выглядело просто шикарно – большой, покрытый, как и положено, безукоризненно чистым зеленым сукном игральный стол, резные кресла, четыре джентльмена, прекрасно знавшие себе цену, игравшие практически молча, но с важным видом. Верн сообщил ему, что это не какая-то подпольная забегаловка, а элитный частный клуб. Ничего не скажешь, здорово, просто здорово!