Неокортекс - [33]

— Вы плохо его знали.

— Возможно. Но я точно знаю, что он был искренним, и никогда бы не пошел на такое. И я не пойду. А ваша попытка приказать мне просто нелепа.

— Мне жаль это слышать.

— Дождемся образцов и потом…

— Я не готов отдать все на волю случая! — выкрикнул он.

— Не смейте повышать на меня голос.

Кирилл слышал, как она встала со стула и направилась к двери.

— Вера, простите меня! Я надеялся, что не придется до этого доходить, но вы не оставляете мне выбора. На кону стоит слишком много.

— Думаете я боюсь, что вы обнародуете правду обо мне и бывшем муже? Вы же это имеете ввиду?

Он молчал.

— Я не боюсь грязи. На мне давно нет чистого места.

Дверь захлопнулась.

— Упрямая сука! — голос Платона прозвучал так резко, что Кирилл вздрогнул. Металл под ним лязгнул громким протяжным звуком.

Шаги Платона приблизились.

Стало вдруг тихо. Кирилл старался не дышать. Он чувствовал, что Платон стоит прямо за стеной. Слышал его дыхание.

До развилки пять или шесть метров, потом разворот и еще вдвое больше назад. Если Платон побежит к насосам, то Кирилл не успеет выбраться. Что делать? Ползти или ждать?

Прошло несколько минут. Они были долгими и изматывающими. Обе руки Кирилла изрядно затекли, мышцы покалывали. А может быть Платон ничего и не слышал? Кириллу показалось.

Кирилл медленно пополз в сторону развилки.

В следующий момент со стороны кабинета загрохотало. В первые секунды Кирилл в растерянности ничего не понимал. Трубу шатало от каждого удара.

Кирилл наконец понял в чем дело — Платон ломал стену изнутри кабинета.

Кирилл запаниковал. Ему ни за что не успеть добраться до развилки. Он начал пятиться назад. Труба дрожала, осколки стены сыпались на пол.

Платон сломал ее! Теперь он поймет, что Кирилл в трубе.

Кирилл услышал удаляющиеся шаги. Он стал еще быстрее карабкаться назад и в какой-то момент почувствовал, что застрял. Не мог сдвинуться ни вперед, ни назад.

Кто-то схватил его за ноги и потянул на себя.

Кирилл вскрикнул. Больно. Как пробка он вылетел из трубы. Перевернулся на спину, в страхе выставив руки перед собой.

Над ним стоял вовсе не Платон. Богдан Винич, кладовщик, у которого Кирилл время от времени подворовывал.

Кирилл смотрел на него, не зная, что ожидать. Винич подхватил его за шкирку и потащил за собой. Как только они вышли в коридор перед ними на бегу остановился Платон. Увидев Кирилла, он сделал хищнический взгляд.

— Ты поймал его, — удовлетворенно выпалил он. — Давно ты там сидел, мальчик?

Кирилл дрожал от страха, косясь на Винича. Платон дышал, как паровоз.

— Мы были в столовой. Услышали грохот, — произнес Винич.

Платон округлил глаза.

— Вы что? Вы были вместе?

— Он и я.

— Мы пришли по отдельности, но да, вместе, — подхватил Кирилл. — Мы обедали там.

— Ты слышал грохот? — спросил Винич Платона.

Платон недоверчиво глядел на Кирилла, потом опустил взгляд в пол и сделал пару глубоких вздохов.

— Я, да. Слышал. Это у меня там. Шкаф, дверца не открывалась.

— Нужна помощь? — спросил Винич.

— Нет. Сам справлюсь.

Платон зашагал обратно, не оборачиваясь. Когда он скрылся из виду, Кирилл с опаской отступил от Винича. Он не понимал почему тот так ответил Платону. Почему не сдал его?

Ничего не сказав, Винич ушел, оставив Кирилла стоять одного в собственных раздумьях.

* * *

Илья внимательно наблюдал за термобуром, подвешенным над скважиной. Через секунду прозвучал приказ Тадлиса, и стальная сигара рухнула в пучину льда. Ей предстоял тернистый путь сквозь залежи древней замерзшей воды, миллиарды лет охранявшей надежным щитом тайны океана Европы.

Всего один шаг от разгадки.

Тадлис управлял лебедкой, находясь в небольшой одноместной пусковой, водруженной на общую с буровой вышкой платформу.

— Смотри как выжимает. И куда торопиться, болван! — снова ругался Густав по личной с Ильей частоте. — Джад не одобрил бы. Сожжет передачу — его вина будет, не моя. Ты это зафиксируй для главного.

— Слушай, достал ты уже, — сорвался Илья. — Ничего и некому не буду передавать.

Как ни странно, но на этот раз на Густава подействовало.

— Обернись ЖКД проверю.

— Нормальный уровень, — отдернул Илья.

Густав обступил Илью со спины.

— Компьютер может и подвести, а механический датчик всегда правду скажет. Так-так. Насыщение тридцать пять процентов. Многовато что-то. Первый раз скафандр выгуливаешь?

— Вроде того.

— Мой тоже глянь, — теперь Густав повернулся спиной.

Илья отыскал небольшую стеклянную шкалу в районе правой лопатки. Посчитал метки до красной точки.

— Двадцать две. Или три.

— Хоть русские и предписали замену в восемьдесят пять, мой совет — меняй на шестьдесят. А лучше на пятьдесят пять. Не тяни. Если, конечно, не хочешь, чтобы яйца начали светиться, как игрушки на рождественской елке.

Илья смотрел на вращающееся кольцо лебедки буровой. Оно словно гипнотизировало его.

— Механика убила радиация? — спросил он.

— От падения внешнюю оболочку скафандра разорвало. ЖКД лилось, как кровища из сонной артерии. Когда довезли его, он уже блевал кишками.

Илья отыскал глазами Хакаса, который вместе с Леоном стоял у вращающейся лебедки, контролируя ее работу.

— Гляди, гиена к нам скачет. Сейчас начнется.