Неоконченный маршрут. Воспоминания о Колыме 30-40-х годов - [82]

Зимой во время камеральной обработки собранных материалов геолог-полевик ведет малоподвижный образ жизни, даже если ему и удается постоянно ходить на охоту. Поэтому ему приходится каждый год в начале полевых работ заново учиться ходить, втягиваясь в ходьбу. Хорошо, если этот процесс протекает постепенно, если нет необходимости начинать работу с большого перехода. В противном же случае этот переход проделывать всегда тяжело, гораздо тяжелее, чем если бы его пришлось совершить в середине или в конце полевого сезона.

Поэтому мы все вздохнули с облегчением, когда издали увидели нашу базу. Рады были ожидавшим нас бане, отдыху и сытному обеду. Встретились наконец с пришедшими сюда на два дня раньше Авраменко, Шинкаренко, Рудаковым и другими, включая заведующего базой кладовщика Индрикова, и после мытья в бане, обеда и разговоров выспались, а следующим утром, проводив Кожанова и Рудакова с промывальщиком дальше вниз по Бахапче, стали собираться в первый маршрут.

Первые маршруты

Начинать работу согласно полевому заданию партия должна была с бассейна речки Тэнгкели из-за того что в шлихах проб из долины этой речки, взятых партией П. Н. Спиридонова при проведении геолого-рекогносцировочных работ, были найдены «знаки» оловянного камня. Тэнгкели — это левый приток Бахапчи, первый, считая от Букэсчана. Чтобы добраться туда, нам нужно было переправиться через реку, и мы потеряли целый день, ища возможность это сделать. Но полая (высокая, разлившаяся после ледохода. — Ред.) вода заставила в конце концов нас отказаться от продолжения бесплодных попыток форсировать поочередно рукава там, где она на растаявшей наледи делилась на протоки. Посоветовавшись, решили, пока не схлынут полые воды, работать на правом берегу близ базы.

В средней части верхнего течения Бахапчи справа в нее впадают ручьи Ингали и Бегущий и другие. Почти все они длинные, относительно прямые и текут приблизительно под прямым углом к Бахапче. На этом участке партия и начала свою работу. Первые маршруты приходилось выполнять в скверную пасмурную погоду, когда было довольно холодно, солнце не проглядывало совсем и временами начинал моросить дождь. Приходилось радоваться и тому, что дождь не льет как из ведра, а лишь изредка и слабо моросит.

Эти первые маршруты были примечательны тем, что в первый же день я со своими спутниками Шинкаренко и Ивановым собрал десятка два кремневых конкреций, часто включающих в себя остатки раковин и других окаменелых организмов. В первый же дождливый день я занялся препарированием их на костре.

Делается это так: конкреции нагревают в жаре костра и затем раскаленные почти докрасна бросают в холодную воду. Они при этом часто лопаются, и иногда излом проходит по поверхности заключенной внутри конкреции раковины. Этого не всегда удается добиться, но все же гораздо чаще, чем если разбивать их просто молотком.

И мне тогда удалось таким способом отпрепарировать несколько отпечатков раковин аммонитов анизийского яруса среднего триаса. Особенно хорошо отпрепарировался моллюск, живший около 200 миллионов лет назад.

В одном из этих маршрутов мы видели медведицу с медвежонком, которые шли по соседнему отрогу водораздела и не навстречу нам, а параллельным курсом. Это была всего только вторая моя встреча с медведями на Колыме, которую я описывал, и повторяться не буду. Скажу только, что и она не разожгла во мне азарт, не возбудила вновь желание убить медведя, горевшее во мне в первое лето работы в тайге. За прошедшие четыре года я успел усвоить внушаемые мне мысли, что схватки с этими зверями опасны, и тем более гораздо опаснее, если это медведица с медвежатами, и что для этого необходимо надежное, неизменно нарезное ружье. У меня же была совсем ненадежная ижевская двустволка-бескурковка со слабыми курками, часто не разбивавшими капсюлей. Поэтому к этой встрече я отнесся довольно спокойно.

Тэнгкели

В 20-х числах июня мы наконец отправились на Тэнгкели. Уже схлынули вешние воды, появилась трава, прибыли и лошади, приведенные возчиком Демьяновым из Санга-Талона. Можно было приступать к нормальной работе, пользуясь лошадьми для перебазировки стоянок.

Эта речка привлекала наше внимание и заставляла уделять время для ее изучения в первую очередь потому, что еще партией П. Н. Спиридонова при рекогносцировочных геолого-поисковых исследованиях за 4 года до нашей работы там была установлена знаковая оловоносность аллювиальных отложений ее. В шлихах, отмытых из отложений речки, наблюдались зерна касситерита. Поэтому первоочередной нашей задачей была локализация проявления оловоносности аллювия путем детального опробования оловоносного участка гидросети.

Но мы с П. И. Авраменко ставили себе более высокую цель: не только определить место, где находятся коренные жильные источники оловянного камня, откуда зерна его попадают в речные отложения Тэнгкели, но и выявить хотя бы одну-две оловоносные жилы, чтобы определить элементы их залегания, минералогический состав и так далее. Это должно было облегчить дальнейшие работы по выявлению оловорудного месторождения и ускорить их.