Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 3. Том II - [4]

Это дело Борису Алешкину было очень хорошо знакомо. Уже через неделю главбух говорил: «Ну, теперь за организацию финансирования строительства я спокоен. Эта работа как раз для товарища Алешкина. Здесь он нашел себя, и ни в какое управление я его не отпущу».

Между прочим, говорил он это так еще и потому, что Борис согласился безвозмездно, в качестве дополнительной нагрузки, исполнять обязанности кассира конторы.

То, что Алешкин проработал некоторое время бухгалтером-ревизором и объехал почти все строительные управления, в дальнейшем ему помогло. Во время этих поездок он успел ознакомиться с особенностями каждого управления и планировал выделяемые средства не вслепую, а с определенным знанием местных условий каждого управления, справедливо урезая аппетиты некоторых начальников.

К середине лета Борис в «Зернострое» пользовался уже довольно прочным авторитетом. Он присутствовал на всех партийных собраниях конторы, в том числе и на закрытых, как равноправный член партии.

Ни в конторе, да, по-видимому, и в горкоме никто не сомневался, что задержка в высылке партийных документов Борису Алешкину есть следствие обычной канцелярской волокиты, осложненной к тому же дальностью расстояния. На запрос Армавирского горкома из Владивостока пока ответа не было.

А время шло.

Пожалуй, только один Борис Алешкин почему-то был уверен, что дело тут не в волоките, а в чем-то более серьезном… Но он о своих опасениях никому, даже жене, не говорил.

Между прочим, жизнь Алешкиных в семье Сердеевых все более и более осложнялась. Видя катастрофическое сокращение денежных ресурсов, Катя старалась максимально экономить. Зарплаты Бориса едва хватало на питание, и Людмила Петровна, видя, что от пребывания Алешкиных пользы нет, а только дополнительные хлопоты и неудобства, все чаще и чаще стала высказывать неудовольствие сестре. Надо сказать, что и дочке Алешкиных Элочке приходилось несладко. Если младший сын Сердеевых – Виктор был спокойным, даже несколько неповоротливым мальчиком, почти никогда не обижавшим свою сверстницу, двоюродную сестру Элу, то старший – Руслан, характером очень походивший на отца, будучи сильнее девочки, почти ежедневно ссорился с ней.

Ссоры кончались побоями и Эла по нескольку раз в день плакала, обиженная избалованным мальчишкой.

Все это создавало трудную обстановку в семье Алешкиных, и почти ежедневно, улегшись на свою узкую кровать, стоявшую в первой проходной комнате квартиры Сердеевых, Борис и Катя советовались и искали выход из создавшегося положения. Наконец, решили. В ближайшее же время от Сердеевых переехать и поселиться самостоятельно.

Через соседку, пожилую армянку, жившую в этом же дворе, они нашли подходящую по размерам и цене квартиру – отдельную комнату, расположенную недалеко от базара, в довольно хорошем кирпичном доме.

Но… Как всегда, все неожиданно изменилось.

По решению СНК СССР, в Северо-Кавказском крае создавалась новая организация – Трест зерносовхозов. Он должен был руководить деятельностью существующих и строящихся совхозов в Северо-Кавказском крае и Донской области. Местом его пребывания был избран город Краснодар.

Контора «Зерностроя» вливалась в этот трест, как его строительный отдел. Начальнику конторы Березовскому предложили сократить часть персонала конторы, а самых необходимых работников перевести в Краснодар.

На переезд и аванс по найму квартир выделили определенные средства. В числе сотрудников, оказавшихся необходимыми, был и Борис Алешкин. Более того, ему и двум инженерам из планового отдела была поручена организация подготовки переезда конторы и найма в Краснодаре необходимых помещений для жилья сотрудников. Одновременно с этим на них же возлагалось и оборудование отведенного для стройотдела помещения в здании треста.

Посоветовавшись с женой, Борис решил принять это предложение.

В Армавире никаких высших учебных заведений не было, а в Краснодаре их было несколько. Алешкины не оставляли намерения обучить какой-либо специальности Бориса. Кроме того, дальнейшая совместная жизнь о Сердеевыми становилась уже попросту невозможной. Катя была согласна ехать куда угодно, лишь бы поскорее. Катю угнетала и ее собственная бездеятельность в Армавире, ей работу найти было невозможно, в Краснодаре, как городе краевом, таких возможностей было больше.

В первых числах августа, оставив семье немного денег, Борис вместе со своими попутчиками-инженерами, выехал в Краснодар.

Прежде чем рассказать о тех событиях, которые произошли с нашим героем в Краснодаре, нам кажется, совершенно необходимым немного охарактеризовать тех работников конторы «Зерностроя», с которыми Алешкин находился в наиболее тесных отношениях.

Начнем с начальника конторы – Березовского. Он принадлежал к типу так называемых старых руководителей, которых, кстати сказать, уже и в тридцатые годы, становилось все меньше и меньше, а теперь почти и вовсе не встретишь. Обладая безупречным политическим прошлым, являясь, безусловно, преданным партии и советскому государству, он был способным организатором, и только знаний, необходимых для глубокого серьезного руководства делом, у него не было. В прошлом – строительный рабочий Петрограда, с началом Первой мировой войны попавший на фронт, активный участник революционных боев в Октябрьские дни, а впоследствии и на фронтах Гражданской войны, он сразу же по окончании последней был назначен на какой-то ответственный пост. Благодаря напористому характеру, организаторским способностям, о которых мы уже упоминали, и твердой уверенности в том, что раз партия велит, то это сделать надо, он часто шел напролом, но добивался выполнения поставленных перед руководимым им учреждением задач и потому числился хорошим, способным работником.