Необычная история - [8]

– Ты что, заболела? – спросила Люси. – Ты никогда не пропускаешь обед!

– Все в порядке, мне просто не хотелось есть. Я уеду на выходные. – Она тут же пожалела о сказанном.

– Поедешь домой, да? – спросила Мэри громко, и Трикси неохотно ответила:

– Нет.

– А что, идешь на свидание?

Соврать она не успела, так как кто-то, подначивая, сказал:

– Конечно, да. С управляющим английского банка; ланч на золотых тарелках в отеле «Риц», обед и танцы с младшим членом королевской семьи…

Раздался громкий смех, и Мэри раздраженно сказала:

– Чушь какая-то, – и, громыхнув по столу кружкой, вышла. Остальные тоже разбежались – помыть голову, сделать маникюр, поспорить из-за фена… Пока никто не занял ванную, Трикси проскользнула туда. Как хотелось ей отказаться от приглашения профессора! Ведь это и не приглашение даже было – скорее приказ, в исполнении которого он ничуть не сомневался. Она думала, как бы потактичнее дать ему понять, что не сможет с ним поехать… Нетерпеливый стук в дверь отвлек ее, пришлось выйти из ванной.

– Ты сидишь тут уже целый час, – проворчала Мэри. – Смотри, ты вся покраснела, как рак. Вылезай, тебе надо поостыть. Как хорошо все-таки, что ты уезжаешь!

Трикси вытащила шпильки, и волосы каштановым водопадом заструились по плечам.

– Действительно хорошо! – согласилась она весело и пошла попить чаю перед сном. Позже, свернувшись калачиком в постели, она нашла в книге главу об эндокринологии и тщательно ее изучила. Профессор, вероятно, станет говорить о том, что мило его сердцу, и если она кое-что заранее об этом узнает, общаться будет полегче. По эндокринологии у нее было записано несколько лекций; одну из них читал сам профессор и говорил при этом так сложно и непонятно, что Трикси на середине задремала.

Вскоре она уснула, вконец запутавшись в железах внутренней секреции.

При свете раннего ноябрьского утра все происходящее казалось абсурдом. Но, несмотря на это, Трикси съела бутерброд и выпила чаю; потом оделась в твидовый костюм, с особенной тщательностью убрала волосы, подкрасилась и спустилась к парадному входу ровно в девять.

Профессор был уже там; разделив номер «Сан» на две половины, он читал его вместе с дежурным портье. Когда она вошла, он сунул свою часть газеты портье и пошел ей навстречу. И коротко и весело пожелал ей доброго утра…

– Большинство английских газет совершенно непотребны, – сказал он, – поэтому я ничего не читаю, кроме «Таймс» и «Телеграф». Но этот номер «Сан» не так уж и плох, хотя голландские ежедневные газеты куда лучше.

Он посадил ее в «бентли» и сел за руль, не заводя машину.

– Любопытная вещь, – сообщил он ей, – я обнаружил, что мне очень легко с вами общаться. – Ответа он и не ждал. – Вы хорошо знаете восточное побережье? Там есть одно очень интересное местечко, город, который поглотило море; это национальная достопримечательность. Можно прогуляться там.

– Звучит очень заманчиво. Я совсем не знаю ту часть страны, – робко сказала Трикси.

Он завел мотор, и машина тронулась с места. Говорили они очень мало, да и что можно сказать о Майл-Энд-роуд, Лейтонстоуне, Ван-стед-Флэтс… Потом они выехали на дорогу А12, а после Челмсфорда профессор свернул на север и поехал по дороге, проходящей мимо Хэдингхэмского замка и далее ведущей к Левенхэму. Наконец он заметил, что не мешало бы выпить по чашечке кофе, и остановился у отеля «Свэн». Дорога была тиха, а город – стар и очарователен. И, хотя разговор их был бессвязен, ей было очень легко со своим спутником.

Трикси сидела в старой гостинице, пила кофе и слушала, как он рассказывает о городе.

– Я вижу, вы хорошо знаете эту часть Англии.

– Да. Видите ли, она напоминает мне мою страну. – Он улыбнулся и подлил себе кофе.

– Вам бы хотелось жить в Голландии?

– Я и живу там большую часть времени. Я, так сказать, наследил в обеих странах. Вы ориентируетесь, на Континенте?

– Тетя и дядя возили меня во Францию, когда я была еще школьницей. В Париж.

Она вспомнила, что там ей не слишком понравилось. Приходилось все время следовать за Маргарет, а Маргарет совсем не интересовалась старинными зданиями и церквями, она хотела лишь прогуливаться по улице Риволи и часами торчать в магазинах.

– И все, – прибавила она уныло. – А вы, я думаю, много путешествовали?

– Да, немало. Я еду туда, куда захочу.

Вскоре они снова забрались в машину и теперь уже поехали по проселочным дорогам, минуя Стоумаркет и не выезжая на большие магистрали. Добравшись до побережья, они повернули на узкую дорожку, которая скоро перешла в тенистую аллею. Там профессор и припарковал автомобиль.

– А вот здесь можно и прогуляться, – сказал он Трикси и вышел, чтобы открыть перед ней дверь.

Девушка увидела море и деревушку, прилепившуюся к скалистому берегу. Вид был таким пустынным под серым небом… Но тропинка, по которой они пошли, дышала прохладой и уютом. Она-то и вывела их на деревенскую улицу.

– Может, ланч? – спросил профессор, взял ее за руку и ввел в портовую гостиницу.

Профессор, видимо, бывал здесь и раньше; он поприветствовал веселого тучного мужчину за стойкой, а тот спросил, подать ли его любимое блюдо, и поинтересовался, что будет есть молодая леди. Трикси заказала крестьянский ланч с кофе и села возле горящего камина. Пока она ела, профессор рассказывал историю ранее саксонского, а после римского поселения, ставшего городом и поглощенного морем. Изредка отправляя в рот кусочки сыра, он говорил о том, что до сих пор можно услышать доносящийся из морской глубины звон церковных колоколов, ушедших под воду.