Необходимо для счастья - [113]

Он много рассказал ей сказок, каждый вечер сочинял новую, но сегодня не будет сочинять, он расскажет быль. Добрую быль о молодом летчике, который едет по родной земле и думает о том, какая она большая и красивая и как хорошо жить на ней, особенно когда ты молод.

1971 г.

ПОИСКИ

Можно бы обойтись и без нее, неотложной необходимости пока нет, но все же надо найти. Без нее не то чтобы трудно, а как-то неспокойно, отвлекаешься все время, а мне надо сосредоточиться, чтобы работать с большей продуктивностью.

Куда же она делась, ведь была же, должна быть, а не найду… Разве в прихожей? Броди тут по всей квартире, ползай, заглядывай под столы и шкафы, передвигай тумбочки, стулья, и никакого толку. Чем больше квартира, тем больше вещей; чем больше вещей, тем труднее найти. А число вещей растет с каждым годом, и с каждым годом зреет и наконец вызревает потребность сменить квартиру на более вместительную, и процесс этот, кажется, готов развиваться до бесконечности. И вроде ничего лишнего, каждая вещь необходима — если не мне, так жене, если не жене, так сыну, если не сыну, так его жене и детям, нашим внукам. Всем что-то нужно, и вот даже столик трельяжа заставлен разными склянками, баночками, какими-то женскими коробочками, а из зеркала смотрит седой старик в теплой пижаме с отросшей белой бородой. Надо подстричь, а то студенты опять пригласят на роль Деда Мороза, как в прошлом году. Совсем запустил себя.

Куда же она делась, проклятая? Надо поискать в прихожей.

Пол скрипит и будто шевелится под ногой, между брусками паркета широкие щели. Видимо, изготовили из сырой древесины и настлали сразу, а теперь бруски высохли и вот скрипят, качаются. Надо перестилать.

В прихожей тоже тесновато от вещей, как в любой другой комнате. А первая моя квартира была по размеру вот с эту прихожую, не больше. Кровать, тумбочка, служившая одновременно столом, буфетом и книжным шкафом, и… все. Больше ничего не было, даже стула. Садился на кровать, пододвигал к себе тумбочку, в которой позвякивали жестяные ложки, кружка, чашка, а внизу лежали учебники, и начинал работать. Неплохо, даже хорошо, отлично тогда работал да еще приглашал в гости друзей. Как-то размещались, не жаловались. А сейчас здесь два человека не разойдутся.

Комплекты старых журналов пора бы выбросить, весь угол завален ими, другой угол занят вешалкой — тут ничего не найдешь, да и как она сюда попадет, разве что внизу, в ящиках для обуви, да и то едва ли.

Что же я свет не включу, роюсь в потемках? Проклятая забывчивость!.. Ну вот, теперь хорошо, только неудобно стоять на коленях, жестко старым костям.

Сколько же здесь скопилось обуви! Не шесть, а четырежды по шесть человек обуть можно. Впрочем, напрасно удивляюсь. У каждого по паре сезонной обуви, ну, еще выходная, домашняя, — слава богу, не прежнее время, когда я одними ботинками обходился. А женщинам еще хочется не отстать от моды, но нельзя сказать, что они слишком увлекаются: жена уже стара для этого, а невестка имеет строгий вкус и не расточительна. То есть обвинить никого нельзя, имеем лишь самое необходимое, и вот целый обувной магазин. Шлепанцы еще сюда засунули. Сколько раз рекомендовал оставлять на месте — нет, жена обязательно уберет в ящик, чтобы не мешались под ногами. Справедливо, разумеется, но вот попробуй разыскать что-нибудь в этой куче.

Нет, здесь не видно. Может, в детскую ребята затащили? Вполне возможно, надо посмотреть. Ох, господи, и спина что-то не разгибается. Постоял немного согнувшись, и вот уже не разгибается, и колени болят. К старости все начинает болеть, все… Уфф, отпустило!.. Куда же я шлепанцы свои засунул? Вот ведь забывчивость — снял с ног и засунул в ящик, вспомнив распоряжение супруги. Опять нагибайся!

Ну вот, теперь отправимся в детскую. Надо было сразу там посмотреть: ребята любопытны, могли взять, а я ищу по всей квартире.

Нескоро тут найдешь, среди их игрушек и книжек. Просто поразительно, сколько здесь скопилось всякого добра, у меня никогда не было ничего подобного: ни «конструкторов» не было, ни заводных машин и тракторов, ни самолетов и вертолетов, ни ракет, которые можно запускать, ни медведя, качающего головой и лапами, если его завести, — ничего, к сожалению. Собирал на пыльной сельской улице разные стеклышки, черепки, кости и играл, как все мальчишки. Впрочем, были казанки, их, кажется, еще бабками называли, вот это была ценность! Осенью отец зарежет барана, и ты уже ждешь не дождешься, когда мать станет варить студень из ног, а мелкие кости, эти самые казанки, отдаст тебе.

Да, великая это была ценность — казанки! Их покупали за деньги, выменивали на хлеб и леденцы, а крупные панки, которые служили в игре битой и заливались внутри оловом, представляли для ребят целое состояние. Однажды я случайно нашел такой панок и, счастливый, рассказал товарищам, так они завидовали мне целую неделю и ходили по задворкам, искали, надеясь на счастье. Все мы что-нибудь ищем — и дети, и взрослые.

Куда же она девалась, моя пропажа? Надо посмотреть во втором ящике.

Тоже полон, придется разбирать. Надувная лягушка. Опавший проколотый мяч. Юла. И в садике у них пропасть игрушек, и здесь. Ну-ка, запустим юлу. Раскачаем сильней и… пошла. Хм, звучит, мелодично звучит и крутится. Интересно. Пожалуй, даже какая-то музыкальная фраза или часть фразы. Приятно звучит. В садике у них есть даже пианино, у этих сорванцов.