Немножко чокнутая - [2]

Так что, как я уже сказала. Ловкость — это не мое.

Но есть то, с чем я хорошо справляюсь, и это — работа!

Работа, затем — вечеринки, шопинг, снова вечеринки, а еще секс, много волшебного секса с горячими парнями. Свобода. Что я люблю больше всего, так это свободу. Свободно ходить на вечеринки, свободно работать, свободно ходить по магазинам, свободно мыслить, в независимости от своего пола. Таким образом, причина моей вспышки, которую вы скоро будете наблюдать, полностью оправдана. Я люблю свою свободу, цепляюсь за нее. Это, всего на всего, обычное слово… Но как же много оно значит.

— Нет, ничего не случилось, — издевалась я, попивая красное вино, отвратительное на вкус.

У моего папы был своеобразный вкус, когда дело доходило до алкоголя. Лучше дайте мне «Amaretto», и я выпью его в горах в любой другой день, ведь «Amaretto» и близко не стояло с этим виноградно-уксусным нечто! Тьфу. Папа вздохнул и откинулся на спинку стула.

— Отличная идея. Джеймс хороший парень.

— Относительно этого я не сомневаюсь. А еще он красив, обаятелен, ему досталось замечательное тело…

— Пожалуйста, Майя…

— Умен, знает, что делает — он идеален. Он будет замечательным мужем для своей будущей жены. Которой буду, кстати, не я, — сказала я, решительно кивая. — Конец дискуссии.

— Майя, прошу тебя. Он знает свое дело так же, как знаю его я. Он надежный, и с ним тебе не придется делать и половины того, что делаю я. Вы сможете стать семьей. Будущей семьей. Вместе вам было бы здорово.

Нет, этого не будет. Я вздохнула и посмотрела на огонь. Камин — я так хорошо его знаю, ведь перед камином у меня неоднократно был секс. И очень много раз. Но теперь он больше никогда не произойдет. Не будет этих острых ощущений и этого оживления. Будучи в браке, особенно хорошо устроенном браке, это кажется таким концом. Не будет больше диких ночей. Вздохов в унисон. Не поймите меня неправильно, я не шлюха. Я спала только с четырьмя парнями. Мне двадцать один и после университета, законченного со степенью в области химии, я с нетерпением жду того дня, когда смогу взять в фармацевтический бизнес своего отца. Надеюсь, что это случится скорее поздно, чем рано.

— Детка, — произносит он низким голосом, в то время как его голубые глаза полны эмоций. — Есть одна вещь…

Позже… позже… позже. Я резко вдохнула, я поняла по его глазам, что сейчас будет что-то плохое.

— Химиотерапия не удалась.

— Что?

— Это фа…

— Я слышала!

Я смотрю в его усталые глаза и замечаю, каким изможденным он стал. Какой стала его кожа. Почти желтая и свисающая с костей. Его красивые голубые глаза сейчас темные и туманные, полные боли. Его рак легких был похож на долгую битву, которую, как мы были уверены, он победит. Ему всего лишь пятьдесят! С ума сойти! И он всегда был здоров! Этого просто не может быть.

— Как долго? — мой голос хрипит, я говорю почти шепотом.

Он раскрывает руки, и я бросаюсь к нему. Вдыхаю глубоко его запах. Появляется тепло.

— Меня лечат при помощи новых таблеток. Врачи думают, что от шести месяцев до года.

Слезы начинают течь, тяжелые большие слезы чистой печали. Как я могу потерять этого человека?! Ведь я так люблю его!

— Джеймс, думаю, действительно простил тебя. Ты знаешь это, — я едва могу сдерживать слезы.

Все мое тело сотрясает от дрожи и тихих рыданий. Я начинаю плакать, и слезы впитываются в его рубашку.

— Мне жаль, что я не смогу быть там… Что не смогу увидеть ваших детей, — бормочет он и целует меня в макушку. — Мне очень жаль, принцесса.

Я должна сделать что-то для своего отца. Все, что угодно. Свобода. Если это его последняя просьба, то я сделаю это.

— Я выйду замуж за него, за Джеймса. Если он попросит.

Я чувствую, что тело моего отца облегченно оседает. И я с радостью оставляю его в покое.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Год спустя.

Майя Джонсон.

Я в прямом смысле слова зеваю в телефон, но он разъединяется с сетью, прежде чем я успеваю получить ответ. Я кладу трубку обратно на рычаг и опускаюсь обратно в свое кожаное кресло. Кстати, оно вращается.

Я слышу протяжное веселенькое «ммм» и вижу мускулистого, темно-рыжего мужчину с широкими плечами, прислонившегося к дверной раме моего кабинета.

Я закатываю глаза.

— Привет, Джеймс, — мой голос просто полон «радости». — Я так рада, что ты вошел без стука… Так никто больше не делает, кроме тебя… Кроме того… Ладно, забудь. Я шучу.

Он встречается своим завораживающим зеленым взглядом с моим. Мне становится не по себе. Вот и появляются первые весенние ростки стыда. Слегка посмеиваясь и не отрывая от меня взгляда, он делает шаг в мой кабинет.

— Поездка прошла удачно?

— Угу, — бубню я сварливым тоном. — Спасибо, что прикрыл меня.

— Итак, моя дорогая и любимая жена, ты действительно собираешься остаться сегодня дома? — со вздохом спрашивает Джеймс.

Я смотрю в свой компьютер.

— По всей вероятности, да. Я очень устала.

Он сжимает кулаки в карманах своих брюк.

— И это, по-твоему, выглядит так, как и должно? Господи, Майя, мы женаты уже два месяца. А ты ни разу не появилась дома.

— Моя вина здесь лишь отчасти. Первый месяц я была очень сильно опечалена смертью своего отца. Потом я занималась его похоронами. Потом…