Немного о пушистых драконах и самую малость обо всем остальном - [2]
Ибо, когда ее высочество взвизгнуло, Дракон проснулся. Нет, он и до того сидел с открытыми глазами, и вполне понимал, что с ним и где он. Но визг Принцессы пробудил разум Дракона. Его мысль заработала с лихорадочной скоростью, искры посыпались из ноздрей… И Дракон вдруг понял, чего он хочет.
Король сидел на своем ложе в сам сердце королевства, а на лице его лежала печать глубокой тоски. В самом деле, если Дракон потребовал отдать вашу любимую дочь, как тут не впасть в тоску и отчаяние? А Дракон именно того и потребовал, не соглашаясь ни на денежную компенсацию, ни на возмещение морального ущерба стадом мирных овечек. Дракон был непоколебим в своем намерении, а поскольку его трубный голос и так создавал опасность обрушения перекрытий, пришлось согласиться, ради всеобщего блага.
Дракон хотел улететь тотчас же, сию минуту, он хлопал от нетерпения крыльями и скреб черепицу когтями, внушая простому люду, что порой архитектурные детали могут пагубно влиять на целостность остального здания. Но Дракона вежливо попросили подождать, ибо, во-первых, Принцесса еще не собрала все свои вещи, включая мебельный гарнитур, подаренный ей королевой, во-вторых, строительство паланкина для Принцессы и контейнеров для вещей займет некоторое время и, в-третьих, Принцесса плохо себя чувствует и в данный момент к длительному путешествию не готова. Дракон рвал и метал, но воля Принцессы почему-то стала для него законом, так что ничего поделать он не мог, разве что дальше рвать и метать.
Прошел год, а Принцесса все собиралась. Уже мать подарила ей второй мебельный гарнитур, уже всерьез обсуждался вопрос, каким образом перевозить замок ее высочества, уже починили черепицу на крыше дворца, а Принцесса все еще плохо себя чувствовала. Дракону соорудили на площади навес, и он общался с Принцессой через окно ее спальни, от чего у него очень болела шея, но Дракон мужественно держался и никому не говорил ни слова, правильно считая, что мужчина не должен обращать внимания на подобные неудобства. Ночью он сворачивался клубочком под навесом и тихо мурлыкал, когда представлял себе, что завтра, завтра они обязательно улетят отсюда… Но никто никуда так и не летел.
И однажды ранним осенним утром Дракон улетел один. Сапожник проводил его долгим взглядом, торговки на площади посетовали, как плохо спится без храпа Дракона, и все затихло. Контейнеры быстренько разобрали, оба мебельных гарнитура вернули во дворец, а паланкин отдали некой графине за ненадобностью. И все снова погрузились в сладостный сон повседневной жизни, потому что дракон драконом, а жить надо, и все было забыто, дракон, скажете тоже, ну и шуточки у вас…
А Дракон в своей пещере лежал, положив пушистую морду на лапы, и думал. Он думал, и думал, и думал, и даже феи забыли в очередной раз ниспослать благодать, прислушавшись к его мыслям. «Как она могла! — думал Дракон, и слезы негодования лились по его пушистым щекам и оседали капельками на шерсти. — Как она могла! Ведь я ждал, целыми днями сидел на площади, спал под дождем на мокрой и холодной земле, вылизывался на глазах у целого города… А она, она, она… Она так и не полетела со мной». И он лежал и думал, думал, лежал, вставал, снова ложился и тяжело вздыхал, а за снаружи лил дождь, знаете, такой противный осенний дождь, когда все вокруг мокрое, а толку от этого ну ровно никакого.
И Дракон начал умирать. Сначала поседел его хвост, потом — уши, а потом весь Дракон засеребрился, состарился и стал потихоньку уходить в себя. И когда ему показалось, что вот, вот оно пришло, сейчас он умрет, и все будет кончено, у входа в пещеру, за его спиной, послышались торопливые шаги, кто-то тщательно вытер ноги, снял плащ, энергично стряхнул с него воду… И наконец Принцесса с совершенно женской непосредственностью заявила:
— Ну, вот я и пришла.
Спасать принцессу от дракона — обычная история. Спасать принцессу от дракона, который поселился внутри нее — задача посложнее. Но и с этим можно справиться, если ты вырос на Севере, учился у Мастера драконов, да и вообще молод и полон сил — а принцессе всего-то навсего тринадцать лет. Так, по крайней мере, думал Генри. И ведь говорили ему, что однажды принцессе будет уже не тринадцать, а, скажем, шестнадцать, и тогда — что тогда с ней делать? Да и не стоит прятать принцессу в горах, если король не молод, а единственный наследник престола не подает надежд. И уж тем более глупо надеяться, что человек способен удержать внутри дракона — дракона, который так стар, что давно должен был умереть…
В этом городе белые стены - потому что "виар" очки нарисуют на них любое изображение. В этом городе улицы закрыты стеклом - потому что его жители не выносят ультрафиолета. В этом городе нет несчастных и забытых людей - потому что есть группы поддержки, в которых тебе всегда помогут. В этом городе живет Верóника. Она выходит на улицу - и видит величественные ветви, прорастающие внутрь квартир, толстые стволы, преграждающие путь трамваю, который мчится на уровне вторых этажей, пробегая росчерком тени по пыльной поверхности стекла.
У подножия гор Сантинел, на самом краю известного мира, живут мальчик и девочка. Они ссорятся и мирятся, разбивают коленки и болеют — одним словом, ничем не отличаются ото всех остальных детей. Вот только живут они в семье потомственных ведьм. Лес вокруг них — тот самый Лес, что отделяет обычный мир от потустороннего. Тот самый, в котором в начале времен Королева раздавала дары, а Волк и Лис сказали, что не будут жить по законам этого Леса. И двое детей, играя на его опушке, не знают, что им придется вмешаться в естественный ход вещей. Потому что она — Волк, а он — Лис.
Где-то в нашей простой и понятной реальности живет девушка Алиса. Она учится, читает книги, ходит на концерты — а еще влюблена в загадочного парня, который постоянно куда-то исчезает. Как будто проваливается сквозь пространство. Или — в него? Что, если совсем рядом, за одной из соседних дверей может оказаться вход в другой мир? Мир, в котором мысли материальны, в котором обитают гарпии, охотники, безумцы и потерянные дети. Мир, в котором нельзя любить. Потому что все уже было. Все повторяется. Время закольцовано. Начинается новый момент дежавю.
На троне Инландии сидит молодой король Джон, убийца своего отца, который, кажется, делает все возможное, чтобы разрушить страну. На юге восстания подавляют войска Империи, на север хлынули беженцы. А с востока на запад едет человек по имени Рой. Едет на запад — потому что именно туда полетел серебристый дракон. Рою необходимо найти его. А точнее — ее. Принцессу Джоан, в чьем теле дракон поселился. Ее необходимо найти и спасти. Вот только от кого ее нужно спасать? От убийц, подсылаемых братом? Или от себя самой? Или вовсе надо спасать других — от нее? Быть может, пока не поздно, дракон действительно должен умереть?
Каким должен быть правитель — добрым и справедливым? Жестким и бескомпромиссным? Прислушивающимся к советам или независимым? И каким должен быть ты, если тебя против воли назначили самым близким к монарху человеком? Что он от тебя ждет? Что ты можешь себе позволить? И можно ли позволить себе верить в вечное счастье — когда доподлинно известно, что его не существует? Даже если залогом счастья будет дракон, живущий вечно. Потому что даже дракон когда-нибудь должен умереть. Примечания автора: Третья, завершающая книга трилогии.
Говорят, что самые заветные желания обязательно сбываются. В это очень хотелось верить молодой художнице… Да только вдруг навалились проблемы. Тут тебе и ссора с другом, и никаких идей, куда девать подобранного на улице мальчишку. А тут еще новая картина «шалит». И теперь неизвестно, чего же хотеть?
Отказаться от опасной правды и вернуться к своей пустой и спокойной жизни или дойти до конца, измениться и найти свой собственный путь — перед таким выбором оказался гражданин Винсент Кейл после того, как в своё противостояние его втянули Скрижали — люди, разыскивающие психоконструкторов, способных менять реальность силой мысли.
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
Порой, для того чтобы выжить — необходимо стать монстром… Только вот обратившись в него однажды — возможно ли потом вновь стать человеком? Тогда Андрей еще даже и не догадывался о том, что ввязавшись по просьбе друга в небольшую авантюру, сулившую им обоим неплохие деньги, он вдруг окажется втянут в круговорот событий, исход которых предопределит судьбу всего человечества…
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.