Немёртвый камень - [5]

— Поэтому нужна публичная казнь, и, если мы не остановим иглеца сейчас, — Макса все-таки будут судить, — Дара скрипнула зубами от такой догадки.

Какое-то время они не говорили. Крики соек и иступленная дробь дятла мешались с воем Рафлы Камелии, которой Хема только что неаристократично плюнула в глаз.

— Это последняя попытка, — наконец выговорила Бестия. — Если мы не справимся нынче к вечеру — он сам отправится в рейд.

По тому, как было сказано это «он», ясно было, что речь о том, кто занимал пост главы артефактория.

С той поры, как Экстер Мечтатель и Солнечный Витязь Альтау оказались одной и той же персоной, Бестия упоминала о директоре только так. «Он» — и как будто имени у «него» не бывало вовсе. Это в заочных беседах, потому что лично она просто старалась не попадаться Мечтателю на глаза. Мечтатель, в свою очередь, довольно редко показывался в артефактории. У него внезапно нашлось поразительное количество дел вне стен Одонара, и что это за дела — никто не имел ни малейшего понятия. Но пропадал он по несколько дней и возвращался то ночью, то на рассвете — усталый и отрешённый, глядя не пойми-куда.

Гелла Нереида, на которую вдруг как-то сами по себе свалились обязанности извещать директора о новостях, поймала бессонницу после первых же двух разговоров.

— Уволюсь к нечтовой бабушке, — шипела Гелла, отпаиваясь успокаивающими. — Ну да, ну да, сидит и смотрит сквозь тебя, как в старые добрые… Но теперь-то я знаю, что он Витязь! Ну, и как мне с ним разговаривать?!

Дара пытливо поглядела в профиль Бестии, однако на этом профиле можно было прочитать только замкнутость и хмурую усталость — но совершенно не было заметно даже следов желания повидаться с Экстером. Артемагиня пожала плечами и заметила:

— Ну, в таком случае иглецу конец. Непонятно только, почему директор раньше…

— Включи мозги, если, конечно, Ковальски этому тебя научил, — отрезала Бестия. — Иглец — это сотни жизней, и значит, что есть что-то, что стоит…

Позади гнусно заверещала Камбала, которой напарница подожгла волосы, и Бестии пришлось отвлечься, чтобы восстановить порядок в рядах.

Сверху прощебетала канарейка, показывая, что до цели осталось недалеко. Роса давно высохла, и солнце припекало не на шутку, когда они вышли из леса и в десяти минутах ходу за распаханным полем обнаружили деревню. Кристо и кузнец невольно прибавили шагу, хотя и без того почти бежали. Цеп путался в мокрых штанах, и слова у него вылетали на ходу, отрывисто:

— Слышь… а этот ваш, иглец… он на кого накидывается?

— Да на всех он накидывается, — нервно шептал Кристо, оглядываясь назад поминутно, ему казалось, что остальные чуть ноги передвигают. — Только, сволочь, на нас не накидывается, а жалко. Людей ему надо. Как кого встретит — так и начинает…

— Жухляк, — почти всхлипнул кузнец, имея в виду, кажется, Оплота Одонара. Грудь раздувалась мехами, сердце стучало в виски сумасшедшим молотом, и перед глазами плавали в крови знакомые светлые головки детей. Он тряс головой, а видение все возвращалось и возвращалось, и издалека слышные крики на улице родной деревни резанули острее мечей, которые он же сам и точил.

Артефакторы, а с ними кузнец, кинулись к близкому частоколу Кенарьков бегом. Караульный у частокола — веснушчатый сопливый малый — хотел было что-то сказать, но Бестия сшибла его с поста у ворот щелчком пальцев. Они вбежали внутрь, и Фелла начала отдавать команды тут же, на бегу:

— Дара, Нольдиус — замыкайте стазис на частокол, Хема и Рафла — на другой конец деревни, подхватите. Кристиан, стой пока здесь, будешь на подхвате… Я пойду на острие удара.

— Какого удара? — безмятежно осведомилась Дара. — В деревне его нет.

Кузнец, услышав об этом, вздохнул от облегчения так, что затрещали ребра. Бестия недоуменно обернулась к артемагине, и та продемонстрировала ей крупную речную раковину — цветовой поисковик. Края раковины были окрашены багрянцем, а центр отливал синевой.

А вопли в отдалении так и гремели. Бестия посмотрела на раковину с недоверием.

— Сомнительно.

— Не видать тебе его, разлучница!!! — чудовищной силы вопль вычленился из многоголосых криков и ввинтился в воздух. Потом завизжали и заорали с новой силой. Нецензурно.

— Эм… моя баба, вроде, — прислушался к нецензурному кузнец.

Теперь с облегчением вздохнул Кристо.

— Опять вас, дядька Цеп, не поделили. А я было уж хотел спросить: что, жена у вас такая же ревнивая? Дара, иглеца точно здесь нет?

— Пока нет, но скоро будет. Мы просто его обогнали, а я ведь говорила, он не сразу находит дорогу…

— Какую схему обороны мы можем успеть организовать с учетом временных ресурсов? — привычно загнул Нольдиус.

Все опять вперились в Дару. Как артемаг-боевик Бестия была несомненно мощнее ее, но по тонкой работе с предметами Дара начинала потихоньку обходить всех в артефактории… как и по фантазии, касающейся «из чего можно создать такой-то артефакт». Неудивительно: разум Дары работал в таком направлении, что даже в трапезной она постоянно прикидывала, какие еще артеузлы можно наложить на обеденную тарелку.

Сейчас она дополнительно коснулась краев ракушки и покачала головой, глядя, как стремительно ползет багрянец к середине.