Немеренные версты (записки комдива) - [24]

На усиление полка комдив прислал саперную роту старшего лейтенанта А. Т. Германа. Подкрепление пришло вовремя. Утром 2 июля противник атаковал полк втрое превосходящими силами. Роте саперов было приказано подпустить вражескую пехоту на близкое расстояние и открыть дружный пулеметный, винтовочный огонь. Атака фашистам не удалась.

Во время боя сержант И. И. Хилько увидел, что по лощине во фланг роте двигается большая группа гитлеровцев. Фашистский офицер, не добившись успеха лобовыми атаками, решил внезапно атаковать саперов с фланга. Иван Хилько, вооруженный ручным пулеметом, бросился к лощине, быстро выбрал удобную позицию и встретил фашистов метким огнем. На помощь сержанту поспешили младший сержант Федор Ткаченко и рядовой Семен Барабанов. Трое против целого взвода! И все же победу одержали саперы. Пулемет Хилько и два автомата, которыми искусно владели Ткаченко и Барабанов, долго сдерживали взвод фашистов. К тройке отважных присоединились еще четыре красноармейца — Бородько, Голенко, Городищанов и Дановский. Потеряв половину взвода убитыми, гитлеровцы откатились назад.

В исключительно трудном положении оказался комендантский взвод полка. Он был атакован и полуокружен ротой фашистской пехоты. В завязавшемся неравном бою многие красноармейцы и младшие командиры погибли. Но в конечном итоге вражеская пехота была рассеяна. Командир взвода лейтенант Георгий Чхенкели из автомата и гранатами истребил несколько вражеских солдат.

В числе тех, кто с оружием в руках самоотверженно отражал атаки врага, был уполномоченный Особого отдела полка старший лейтенант Клименко. Хотя по должности ему вовсе не обязательно было находиться в боевых порядках, но он все время был на переднем крае. Неподалеку от населенного пункта Огрызково старший лейтенант пал смертью героя.

А вражеский аэростат-корректировщик все висел и висел, как дамоклов меч, как проклятие, и, естественно, раздражал бойцов и командиров:

— Висит злодей, и ничего с ним не сделаешь, — с досадой говорили они. — Эх, парочку истребителей бы сюда. С земли его не возьмешь.

Зенитный взвод старшего лейтенанта Зубченко предпринимал несколько попыток сбить дирижабль, но безуспешно. Лишь незадолго до исхода дня в небе появился единственный советский истребитель. Сделал круг, другой. Поднялся еще выше, как бы мимоходом полоснул пулеметной очередью, и аэростат вспыхнул ярким пламенем и рухнул наземь.

Ночью полк снова отходил на северо-восток. В нем были ослабевшие подразделения. Навалилась и еще одна беда. Вновь прервалась связь с соседними полками, со штабом дивизии, который, как позже выяснилось, перебазировался из населенного пункта Нижнее Ольшаное в Верхнее Ольшаное. Многократные попытки установить хотя бы живую связь через посыльных оставались безрезультатными. В глубь обороны прорвались вражеские танки. Где теперь наши полки и штаб дивизии?

Отходили с горьким чувством обиды и разочарования. Потерять столько людей, техники — и вдруг отойти? Новый рубеж обороны сначала предполагалось занять на подступах к Огрызково, но пришлось отходить дальше. Кто знает, сколько бы продержались? Может быть, еще один бой — и от полка ничего бы не осталось.

Но, как говорит пословица, не бывает худа без добра. Полк отходил как раз в том направлении, по которому в сторону фронта двигался танковый корпус генерал-майора М. Е. Катукова.

Теперь главное — стоять насмерть!

С командиром танковой бригады майором В. М. Гореловым встретился я уже под вечер 2 июля недалеко от Огрызково. Поздоровавшись, комбриг сразу же приступил к уточнению обстановки.

— Где противник? Его главные силы?

— Противник рядом. Обстановка — хуже некуда. Фашисты прут напролом. Может, выедем посмотрим?

— Вы правы. На месте виднее, — согласился Горелов. В сопровождении нескольких танков мы двинулись к Огрызково. Почти у самого села встретили немецких автоматчиков. Они, по всей вероятности, не ожидали появления советских танков. Воспользовавшись внезапностью, наши танкисты за каких-нибудь двадцать минут полностью разгромили вражескую роту. Уйти от огня и танковых гусениц удалось лишь немногим.

Когда мы с майором Гореловым вернулись на КП полка, там нас ждал офицер связи из штаба дивизии. Он сообщил, что 3 июля планируется совместный с 1-м танковым корпусом удар. Его задача — ликвидировать противника в районе Захаровки и восстановить положение на восточном берегу Кшени. 676-му полку, в частности, было приказано освободить село Калиновку и совместно с 89-й танковой бригадой отбросить противника за реку.

С прибытием на фронт 1-го танкового корпуса положение 13-й армии в целом и 15-й стрелковой дивизии в частности коренным образом улучшилось. На ряде участков немецко-фашистское командование еще пыталось предпринимать атаки, но все они терпели неудачи.

Часа в два ночи в мою землянку вошел моложавый стройный командир. При тусклом свете коптилки я не сразу рассмотрел четыре «шпалы» в петлицах его гимнастерки и не сразу узнал своего давнего наставника, вместе с которым продолжительное время служил в 173-й дивизии, воевал против белофиннов, участвовал в освободительном походе в Бессарабию.