Немеренные версты (записки комдива) - [25]

— Ну, здравствуй, Володя! — сказал он, протянув руку.

Знакомый, очень знакомый голос. Неужели полковник Кравченко? Да, это был он — Андрей Григорьевич Кравченко, которым в последний раз мы виделись осенью сорок первого года под Павлоградом.

— Рассказывай, как идут дела, — присаживаясь к столу, обратился полковник Кравченко. — Вижу, растешь. Уже подполковник. А когда мы расставались, ты, кажется, был капитаном. Не так ли?

— Да, так.

— Ну а я теперь в первом танковом, начальником штаба у генерала Катукова, — как бы мимоходом заметил Андрей Григорьевич.

— А я, как видите, командую полком. Вы спрашиваете, как дела? Плохи дела, Андрей Григорьевич. От полка едва батальон остался, почти нет артиллерии, а фашист все прет.

— Ничего, Володя. Все обойдется.

О многом хотелось расспросить Андрея Григорьевича, узнать о судьбе бывших сослуживцев, но для воспоминаний и разговора на личные темы время было неподходящее. Вместо расспросов вызвал начальника штаба полка капитана Фомина, и мы втроем занялись разработкой плана предстоящего боя.

Контратака с целью улучшения позиции была назначена на 19 часов 30 минут 3 июля. В помощь полку комдив выделил один артдивизион. Сразу же после непродолжительной артподготовки пехота и танки двинулись вперед. Судя по всему, контратака застала гитлеровцев врасплох. Отдельные подразделения врага, неся потери, стали отступать. Тем не менее на улицах села Огрызково развернулся ожесточенный бой. Особенно сильное сопротивление оказали гитлеровцы, засевшие в кирпичных домах. Один из таких домов пришлось с боем брать группе бойцов под командованием сержанта Подгородецкого. Подобравшись к дому, красноармейцы метнули в его окна одновременно несколько гранат. Вражеский пулемет захлебнулся. Гитлеровцы были уничтожены.

В бою за освобождение села Огрызково мужественно и самоотверженно дрались все воины полка и танкисты. Особенно отличились лейтенанты Синельников и Ларченко, парторг стрелковой роты сержант Михайлов, заместитель политрука Наумов, красноармеец Иванов и другие.

Сломив сопротивление врага, полк при активной поддержке танков освободил еще два населенных пункта, захватил противотанковую пушку, три пулемета, несколько автомашин. Оборонительные позиции были улучшены.

Ночью и в последующие дни немецко-фашистские части предпринимали неоднократные попытки вновь продвинуться вперед, но во всех случаях получали отпор.

Инженер 676-го стрелкового полка лейтенант В. Н. Мысин.

Бои местного значения продолжались до 8 июля, после чего фронт на участке 15-й стрелковой дивизии, как и всей 13-й армии, стабилизировался. На совещании командно-политического состава были подведены некоторые итоги. Начальник штаба дивизии подполковник Д. Л. Казаринов доложил, что, по предварительным подсчетам, за 10 дней боев силами дивизии было уничтожено свыше 11 тысяч солдат и офицеров противника, 41 танк, 25 автомашин с боеприпасами и продовольствием, 18 артиллерийских орудий, 18 пулеметов, 11 минометов.

— Наши полки и батальоны делом доказали беззаветную храбрость и мужество, — сказал в конце совещания комдив Слышкин. — Все части и подразделения с исключительной стойкостью защищали оборонительные рубежи, проявили массовый героизм. На своем участке мы остановили врага, не дали ему развить наступление на Ливны. Противнику нанесен большой урон в живой силе и технике, однако и дивизий понесла большие потери.

«Да, комдив прав. Мы потеряли много людей, — с грустью думал я, слушая выступление комдива. — От полка осталось меньше батальона. Такое же положение и в других частях. Теперь, как воздух, нужно пополнение, иначе при первом же новом ударе придется снова отступать…» И еще тогда подумалось о том, что, не поддержи дивизию вовремя танки генерала Катукова, противник наверняка смял бы сильно обескровленные стрелковые полки.

После всего того, что пришлось пережить личному составу 676-го полка во время боев на реках Тим и Кшень, переход к обороне был встречен бойцами и командирами, как радостное событие. Непрерывные многодневные бои до предела измотали людей. Требовался отдых. Хотелось просто по-человечески выспаться, привести себя в порядок.

Дивизионный инженер 15-й Сивашской дивизии В. П. Егоров (послевоенный снимок).

Однако командование не удовлетворяла сложившаяся обстановка. Определенный успех, конечно, налицо: противник понес большие потери и вынужден перейти к обороне. И все же опасность дальнейшего отхода в случае нового натиска врага еще существовала. Уж очень непрочна собственная оборона. Рубеж дивизии растянулся в междуречье Кшени и Олыма на двадцать с лишним километров! В дивизии почти нет артиллерии, нет вторых эшелонов. Со стороны противника вся глубина обороны просматривается визуально. Вражеская артиллерия держит под постоянным обстрелом дороги. Частым огневым налетам также подвергаются населенные пункты, где размещаются штабы и тылы полков.

Вся надежда на поддержку танкистов, расположившихся в глубине обороны дивизии. Но сколько у них осталось боевых машин, было неизвестно.

В первые дни после прекращения активных боевых действий комдив Афанасий Никитич Слышкин вместе с дивизионным инженером Г. Н. Шенгелия (несколько позже его сменил капитан В. П. Егоров) и начальником разведки капитаном И. В. Ерофеевым почти все время находились в полках, проверяли состояние обороны.