Немецкий снайпер на Восточном фронте 1942-1945 - [4]

Шрифт
Интервал

Советские войска успели энергичной атакой прорваться через немецкие линии обороны до того, как я достиг фронта. Теперь они стремились расширить занятый плацдарм. Командир 3-й горнострелковой дивизии оценивал ситуацию, как очень шаткую, а потому нанес контрудар без дальнейшей подготовки и перегруппировки своих сил. Это привело к успеху, но победа была куплена ценой огромных потерь среди пехотинцев.

Я и другие проходившие подготовку вместе со мной стрелки прибыли к месту назначения на рассвете 18 июля 1943 года. К расположению части мы подходили безмолвно. Мы были задумчивы, на наших лицах были написаны тревога и нервозность. У каждого, кто встречался нам на пути, был свой способ совладать со страхом, найденный ранее. Опытные бойцы с мрачным выражением лица жевали корки хлеба, или курили, или просто заставляли себя собраться так, что на их лицах не отражалось ни одной эмоции. Но новобранцам оказалось гораздо труднее побороть свою нервозность. Мы были напряжены и беспокойны. Многих из нас без конца тошнило. Не зная по опыту о том, что должно произойти дальше, я воспринимал странные сцены происходящего, отчетливо ощущая страх. Я не мог даже есть, мой желудок восставал против любой пищи, а тело потрясывалось, как желе. Я не мог сдвинуться с места. Но в этой критической ситуации мне повезло. Командир моего отделения был очень опытным и закаленным в боях человеком, но при этом он со вниманием и сочувствием относился к новичкам, попавшим в его часть. Он увидел, насколько я испуган, и сказал мне, стараясь ободрить:

— Дыши глубже, парень. Думай только о своем пулемете и стреляй, как тебя учили. Будь внимателен ко мне и моим приказам. Я забочусь о своих ребятах, и если тебе придется действительно туго, я буду с тобой. До сих пор я вытаскивал свою часть из любой передряги. Мы не бросим никого из своих.

Сочетание еще сохранявшейся во мне юношеской наивности и доверия, которое сразу вызвал у меня командир нашей группы, позволило мне найти в себе силы, чтобы преодолеть тревогу, собраться. Это и помогло мне выстоять среди событий, сопровождавших мое боевое крещение.

Было почти 5.00, когда горные стрелки начали контратаку. Она началась с огня немецкой артиллерии, размещавшейся позади позиций, занимаемых мной и другими солдатами. Стрелкам было отлично видно, как на местности перед ними с глухим, тяжелым звуком от земли отрывались огромные комья, взмывая фонтанами в чистое утреннее небо. Мне было неприятно слышать эти абсолютно новые для меня звуки, смешивающиеся с бесконечным грохотом выстрелов и воем шрапнели. Я и другие стрелки припали к земле на своих позициях и с замиранием сердца ждали приказа идти в атаку.

Артподготовка продолжалась около двадцати минут. Когда орудия затихли, я неожиданно уловил странный звук. Это по-звериному орали раненые русские. Приказ к атаке раздался, когда ужас все сильнее стал нарастать внутри меня. Все напряжение и нервозность неожиданно трансформировались в одно сплошное движение вокруг. Вихрь боя, начавшегося так кроваво, начал затягивать в свою воронку и немецких пехотинцев. Внезапно на наших позициях стали взрываться русские гранаты. Как только я вскочил, сразу услышал жужжащий звук, за которым последовал разрыв. Справа от меня товарищ, молодой парень-ровесник из Берхтесгардена, изучающе смотрел на свою разорванную форменную куртку, через дыру в которой с каждой секундой все сильнее и сильнее вываливались его кишки. После нескольких секунд шока этот парень начал истошно орать, пытаясь запихнуть свои кишки обратно. Мне хотелось помочь ему. Он опустил свой пулемет, но командир отделения тут же ударил его по спине и заорал: «Вперед! В атаку! Ему не помочь. Прикрывай огнем своих товарищей!»

Когда я вышел из оцепенения, раненый неожиданно затих, со странным застывшим взглядом опустился на колени и рухнул головой на землю. Но я был уже в двадцати метрах от него и не видел этого. Мысли улетучились у меня из головы, меня направляла примитивная воля выжить. Смерть, ранения и страх потеряли былое значение. Мое сознание сузилось до стрельбы, перезарядки оружия, бросков вперед, поисков укрытия и наведения пулемета на врагов. Я превратился в животное, борющееся за свою жизнь. За время боя не на жизнь, а на смерть наивный молодой человек превратился в воина в исконном понимании этого слова. Смесь страха, крови и смерти подействовала на меня, как наркотик, который, с одной стороны, опьяняет, но, с другой, угнетает, поскольку не только обозначает собой переступление черты, за которой конец «человеческой невиновности», но также уносит прочь надежды на будущее. Убийство стало ремеслом, захватившим меня. И судьбе было угодно, чтобы я достиг в нем наивысшего мастерства.

Наша группа осторожно пробиралась по кустарникам, пока не угодила в засаду. Противник прятался на расстоянии около двадцати метров. Один из наших стрелков без слов упал от града внезапных автоматных очередей. В ту же секунду я ответил огнем из своего ручного пулемета, и остальные солдаты из нашей группы смогли залечь в укрытие. Затем они забросали позицию противника ручными гранатами и бросились вперед, прикрывая огнем друг друга, но враг словно испарился. Немного впереди, в густом кустарнике они нашли четырех мертвых русских, лежавших перед мастерски замаскированным входом в шахту. Убитые выглядели крайне истощенными и бледными. Вероятно, они прятались в тоннеле не один месяц.


Еще от автора Йозеф Оллерберг
Снайперская «элита» III Рейха. Откровения убийц

ТРИ БЕСТСЕЛЛЕРА ОДНИМ ТОМОМ! Шокирующие мемуары трех немецких Scharfschützen (снайперов), на общем счету которых более 600 жизней наших солдат. Исповедь профессиональных убийц, сотни раз видевших смерть через оптику своих снайперских винтовок. Циничные откровения об ужасах войны на Восточном фронте, где не было места ни рыцарству, ни состраданию. Им довелось воевать на различных направлениях, и судьбы их сложились по-разному. Объединяет их одно – все они были расчетливы и безжалостны, обладали нечеловеческой выдержкой, позволявшей часами выслеживать цели и выходить победителями из снайперских дуэлей; все они выжили в самых страшных боях Восточного фронта, заплатив за это чудовищную цену – превратившись в законченных убийц.


Я - снайпер Рейха

На боевом счету автора этой книги 257 жизней советских солдат. Это — мемуары одного из лучших Scharfschutze (снайперов) Вермахта. Это — циничные откровения безжалостного профессионала об ужасающей жестокости войны на Восточном фронте, в которой не было места ни рыцарству, ни состраданию.В июле 1943 года молодой пулеметчик Йозеф Оллерберг был ранен под Ворошиловском. В госпитале он решил поэкспериментировать с русской снайперской винтовкой, которая случайно попала ему в руки. Через несколько месяцев он вернулся в свой полк подготовленным стрелком и навсегда поменял воинскую специальность.


Рекомендуем почитать
Эпоха завоеваний

В своей новой книге видный исследователь Античности Ангелос Ханиотис рассматривает эпоху эллинизма в неожиданном ракурсе. Он не ограничивает период эллинизма традиционными хронологическими рамками — от завоеваний Александра Македонского до падения царства Птолемеев (336–30 гг. до н. э.), но говорит о «долгом эллинизме», то есть предлагает читателям взглянуть, как греческий мир, в предыдущую эпоху раскинувшийся от Средиземноморья до Индии, существовал в рамках ранней Римской империи, вплоть до смерти императора Адриана (138 г.


Ядерная угроза из Восточной Европы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Очерки истории Сюника. IX–XV вв.

На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.


Древние ольмеки: история и проблематика исследований

В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.


О разделах земель у бургундов и у вестготов

Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.


Ромейское царство

Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.