Неман! Неман! Я — Дунай! - [41]

— Да, да, пожалуйста, товарищ Агафонов! Только прошу, подождите одну минуточку.

Я слышу, как что-то шуршит, наверное, генерал разворачивает карту.

— Итак, прошу, товарищ Агафонов…

Я и раньше докладывал начальнику связи фронта обстановку, но на этот раз доложил за каждое соединение, не скупясь на подробности. А потом, затаив дыхание, спросил:

— Товарищ генерал! В предстоящей операции наша армия будет играть очень важную роль. Прибывают новые соединения, а я не только не могу им помочь, но даже не в силах как следует установить с ними связь. Не хватает кабеля, анодного питания. Прошу вашей помощи.

— Анодного питания я вам подброшу. С кабелем дело хуже. А сколько нужно?

Моментально соображаю — цифру надо завысить.

— Да хотя бы километров триста — четыреста, товарищ генерал.

— Что вы, полковник, разве можно столько?

«Неужели перегнул и все испортил?»

— Километров двести, пожалуй, выделю, а больше не просите…

Звоню генералу Лукьянченко, хочу поделиться хорошей новостью. Отвечают — занят. Я понял, начальник штаба разрабатывает предстоящую операцию, теперь его нельзя отвлекать. Я знал, что в таких случаях командарм и начальник штаба работают порознь, потом встречаются и сверяют свои оперативные планы. Расхождения, как правило, бывают очень незначительными. Сергей Георгиевич Трофименко обладал незаурядным военным дарованием, глубокими военными знаниями, смелостью и редкостной интуицией. Хладнокровие и дерзость Григория Сергеевича Лукьянченко подкреплялись большим опытом оперативной работы, изобретательностью, исключительными военными знаниями. И думаю, не ошибусь, сказав, что такая слаженность в работе командарма и начальника штаба была основой успешных действий нашей 27-й армии в наступательных операциях.

В полночь позвонил генерал Лукьянченко.

— Что там у вас, товарищ Агафонов? Мне доложили о вашем звонке. Только освободился.

Я рассказал о результатах переговоров с начальником связи фронта.

— Ну вот, а вы отчаивались, — весело загремел начальник штаба. — Я же говорил, найдем выход… Через час жду вас у себя.

За время нашей совместной службы в 27-й армии я хорошо узнал генерала Лукьянченко. Тайной для меня навсегда осталось одно: когда он спал.

Утром рассказал Алексею Алексеевичу Гринченко о своем разговоре с генералом Стрелковым.

— Надо ехать немедленно, пока не раздумали, — оживился Гринченко.

На следующий день он привез обещанные нам кабель и анодное питание. Отдел связи начал усиленно готовиться к предстоящей Корсунь-Шевченковской операции.

9

26 января 1944 года войска 1-го Украинского фронта перешли в наступление и взломали оборону противника. Наша армия, прорвав оборону гитлеровцев в районе Антоновки и Лук, развивала наступление в восточном направлении. Используя резко пересеченную местность и развитую систему оборонительных сооружений, немецко-фашистские войска оказывали яростное сопротивление, часто переходили в контратаки. Связистам то и дело приходилось вступать в бой наравне с пехотинцами.

Особенно трудно в те дни приходилось личному составу линейных частей и подразделений связи. Внезапно началась оттепель. Утопая в мокром снегу, под непрекращающимися артиллерийскими обстрелами и бомбежками связисты прокладывали кабель к передовым подразделениям, устраняли многочисленные повреждения линий.

Командир отделения кабельно-телеграфной роты младший сержант Афанасьев получил приказ установить телефонную связь с одним из отрядов. Во время прокладки кабельной линии отделение попало под сильный пулеметный огонь. Ползком и перебежками бойцы добрались по глубокому снегу до НП командира отряда. И тут увидели фашистских автоматчиков. Крикнув товарищам: «За мной!» — младший сержант Афанасьев первым ринулся в бой. Вместе с бойцами и командирами, находившимися на НП, связисты отбросили гитлеровцев. После этого Афанасьев, включив в линию аппарат, соединил командира отряда с НП армии и доложил обстановку подполковнику Поповичу.

Но враг не унимался. Отряд был окружен. Связь прекратилась. Ночью, когда разбушевалась метель, Афанасьев пробрался сквозь боевые порядки немцев в расположение наших войск. При поддержке нашей артиллерии отряд вышел из окружения.

За мужество и отвагу младший сержант Афанасьев был награжден орденом Красной Звезды.

Большая нагрузка в этих боях легла на радиосвязь. Благодаря радио мы через голову противника поддерживали связь с армиями и соединениями другого фронта, действовавшими нам навстречу. И не было случая, чтобы та или другая радиостанция не ответила на вызов.

Стремясь обеспечить в любых условиях бесперебойную связь, армейские радисты по инициативе подполковника Поповича и майора Аверьянова создали в начале операции специальную радиосеть информации. Чтобы ускорить получение данных об обстановке, в боевые порядки стрелковых дивизий выехали офицеры штаба армии с радиостанциями РБМ.

* * *

28 января ударная группировка нашего фронта, преодолевая сопротивление неприятеля, вышла в район Звенигородки и соединилась с 5-й гвардейской танковой армией 2-го Украинского фронта. Кольцо окружения гитлеровцев замкнулось.

31 января дивизии нашей армии соединились с 11-й кавалерийской дивизией 5-го гвардейского кавкорпуса.