Нэлли - [8]

Петр на мгновение смутился.

— Бросайте, он догонит монету в воде и поймает, не дав ей опуститься да дно, — сказал стоявший рядом пассажир.

Петр вытащил из кошелька пятидесятицентовую монету и швырнул ее в воду. В тот же момент находившийся в байдаке мальчик лет двенадцати нырнул вслед за ней и исчез под водой.

Нэлли и Петр с любопытством следили за исчезнувшим в море пловцом. Прошло около полминуты, и вдруг он появился на поверхности воды, тряхнул своей черной головой и, улыбаясь пассажирам, высоко поднял вверх руку, доказывая монету.

Байдарка подплыла к самому пароходу, и при помощи длинной бамбуковой палки, купленная ветка коралла, величиной с руку ребенка, была подана канаком покупателю.

К каждой байдарке на двух поперечных жердях подвязаны длинные бревна.

— Скажите, пожалуйста, — обратился к пассажиру Петя, — зачем к каждой байдарке на двух поперечных жердях подвязаны длинные бревна?

— Это для того, чтобы байдарки были более устойчивы на воде и не могли перевернуться. Ведь они легки, как ореховая (Скорлупа, и без этого бревна все время кувыркались бы.

Долго любовалась Нэлли, как плавали и ныряли канаки.

Пассажиры швыряли в морскую пучину самые мелкие медные деньги, и ни одна из монет не пропала, все они были выловлены маленькими ловкими пловцами.

Иногда канакские мальчики находились под водой больше одной с половиной минуты и наконец выплывали, держа в руке или в зубах свою добычу.

Вдали на низменном берегу острова, правее города Гонолулу, горделиво вытянув длинные, прямые стволы, покрытые косматыми шапками густой тёмно-зелёной листвы, виднелся огромный лес гигантских кокосовых пальм. За ним возвышалась желто-бурая остроконечная гора, склоны которой спускались к морю.

— Совсем как декорация в театре, — сказала Нэлли. — Гора эта будто не настоящая, а нарисованная.

— Эта гора называется алмазной, — заметил один из пассажиров, услышав замечание девочки.

— А я назвала бы ее рубиновой, — отвечала Нэлли, — так как она больше похожа на рубин, чем на алмаз.

— Почему ее называют алмазной, когда она красного цвета, мистер? — спросила девочка пассажира.

— Видите ли, — отвечал тот, подойдя к больной, — раньше эта гора была такой же огнедышащей, как и все большие горы этого острова. Вулкан ее уже давным-давно потух, а потому первые исследователи Гавайских островов могли спуститься в его кратер. И вот на значительной его глубине они наткнулись на богатые залежи алмаза. С тех пор гора эта и получила название алмазной,

— А что за белые постройки да ее вершине? — спросила Нэлли.

— Это форт Руджер, построенный американцами. На нем имеются батареи с очень дальнобойными пушками, казармы для солдат и радиостанция. А вон там, вдали, на синеющих вершинах других гор также видны беленькие точки, так это еще один форт— Армстронг; его пушки охраняют вход в Гонолулскую гавань. Из всех Гавайских островов только остров Оагу сильно укреплен, — добавил он.

В это время к больной подошел доктор Браун. Он заботливо справился о ее здоровье, выслушал пульс, внимательно заглянул ей в глаза и сказал;

— Вы у меня молодец. Завтра я заеду к вам на новоселье. Не бойтесь простуды и не кутайтесь так, не нужно. Здесь простуды не бывает. Спите на воздухе: он теперь будет для вас единственным лекарством.

— Скоро ли нас, наконец, перевезут на берег? — спросила девочка.

— Я думаю, что через час прибудет портовый пароход. Он всегда запаздывает, — отвечал доктор.

— Ах, как мне хочется скорее да берег! Там должно быть много цветов. Я так люблю цветы!

— Нигде на земном шаре не найти столько цветов, сколько их имеется на Гавайских островах. А какие они красивые и как хорошо пахнут! — улыбаясь, сказал доктор. — Разве вы не чувствуете нежного аромата, который доносится сюда с берега?

— Да, правда, — глубоко вдыхая воздух, отвечала девочка, — я уже давно заметила, что здесь как-то особенно пахнет…

— Ну, мне надо ехать на берег, — взглянув на часы, сказал доктор. — Итак, до завтра, — кивнув родовой своей пациентке, прибавил он и, обернувшись к стоявшему рядом Пете, додал ему запечатанный конверт.

— Это вы отдадите мисс Гоф, молодой человек! Я пишу ей, чтобы она вас приютила. Я уверен, что вам очень понравится эта почтенная леди, а я завтра заеду к вам. До свиданья!

Он пожал руку юноше и исчез в толпе пассажиров.

VI. Открытый заговор

— Пароход подходит! — раздались голоса пассажиров.

— Наконец то! — облегченно вздохнув, сказал! Нэлли.

— А как же быть с вещами? — спросила негритянка. — Надо их вынести наверх!

— Вы, Роза, не отходите от Нэлли, — сказал Петр, — а я спущусь вниз и попрошу коридорного стюарда[1] помочь мне вынести наш багаж.

Сказав это, он направился к спуску в каютную палубу. У самой лестницы Петра остановил Дик.

— Я видел, как вы беседовали с доктором, а потому не мог раньше подойти к вам. Вы мне очень нужны. Идите в свою каюту, а я туда приду вслед за вами, так, чтобы нас не видели вместе, — сказал Дик.

— Не лучше ли будет, Дик, если вы приедете к нам по этому адресу? — протягивая письмо, данное доктором, отвечал Петр. — Надо выносить вещи, так как подходит портовый пароход.

— Это невозможно, — отвечал Дик. — Сейчас же идите в вашу каюту. Нам нельзя терять ни одной минуты. Дело идет о спасении вашей сестры.