Нелепо женское правленье - [70]
В подземку я спустилась на Рассел-сквер, ощутив на себе не один неприязненный взгляд и чувствуя повышенное внимание со стороны постовых. Доехала до Аиверпуль-стрит. Влезла в омнибус, доставивший меня в Уайтчепел, мрачный и убогий район. Настроение отнюдь не улучшилось. Купила горячий пирожок, но краска на зубах портила вкус, и я пожертвовала пирог бродячей кошке, которая успела его, правда, обнюхать, не более. Мой подарок выхватил у нее из-под носа какой-то мальчишка. Я побрела по улицам, встречаемая и провожаемая руганью тружениц панели, дежуривших на своих законных углах. Дважды ко мне приближались персоны мужского пола, но, заслышав мой туберкулезный кашель, мигом теряли интерес. Убедившись, что за мной никто не следит, я направилась ко входу в Храм, недалеко от которого кривлялась группа уличных шутов и акробатов. Их аудитория состояла в основном из продавцов и разносчиков. Клиентов и у тех, и у других пока кот наплакал. Ожидают толпу из Храма. Карлики-акробаты растирают натруженные спины и ругаются с музыкантом, зажавшим под мышкой скрипку в ободранном футляре. Пирожки на лотке как будто подобраны с пыльной мостовой. Две цветочницы, презрев законы конкуренции, дружески болтают, чуть ли не обнявшись. А вот мощная мадам с могучим бюстом, распирающим напрягшийся сатин. Бюст монументально нависает над лотком-подносом, усыпанным всякой мелкой сувенирной дрянью. Она заняла пост напротив входа на противоположной стороне улицы. Как только открылись двери, выплюнув на мостовую первые фигуры толпы, торговка открыла рот.
— Я Крошка-Незабудка, я Крошка-Незабудка, — возвестила она довольно приятным и звучным контральто.
Крошку-Незабудку толпа вниманием не обделила, кое-кто подцепил безделушку-другую с ее подноса, в основном, конечно, не из-за самой сувенирной мелочи. «Знаешь, у кого я купил эту штуковину… — расскажет завтра друзьям счастливый покупатель. — Ходячий анахронизм, как будто из прошлого века выпрыгнула…»
Когда толпа схлынула, акробаты откувыркались, а скрипач уже засовывал инструмент в чехол, я подошла к Крошке. Она уже разделалась с песенками Гилберта и Салливана («Моряк, не трусь, и я вернусь…») и теперь мучила Эла Джолсона: «Время парочку искать… Птичкам время щебетать…» — на этот раз тенорком. Я презрительно поковырялась в брошках и цепочках, выбрала колечко с осколком красного стекла, намереваясь дополнить свой ансамбль.
— Тебе повезло, дорогуша. Настоящий рубин!
— Неужели? — суховато подивилась я и сбила цену до пары фартингов. Заплатила, прибрала покупку, спрятала кошелек.
— Подожду вас на улице, Рассел, — добавила толстуха голосом Шерлока Холмса.
— Вам виднее, — пробормотала я сквозь зубы. — Чуть подальше приличная парадная.
— Встретите помеху — не притесь напролом, возвращайтесь. «О, мы вернемся, мы вернемся…»
— Божественно поете, Холмс. Но шляпа с бубенцами кошмарная. Рада вас видеть. Скоро вернусь.
— Не вернетесь до рассвета — пойду на штурм, — пообещал Холмс вдогонку.
Через двадцать минут, когда в окрестных пабах принимали последние заказы, я в темном уголке проверила свой наряд и макияж. Неплохо, но доктора не обманет. А ведь в убежище может оказаться и врач. Вынув из кармана пальто маленькую широкогорлую бутылку, я присосалась губой к горлышку и подержала бутылку у рта несколько минут. Оторвав горлышко, почувствовала, что губа распухает. Поставила бутылочку в ближайший угол, огляделась по сторонам и направилась к убежищу Марджери Чайлд.
ГЛАВА 20
Я, Огонь, принимающий жертвы, изгоняющий мрак, даю им свет.
Св. Екатерина Сиенская (1347–1380)
Рядом с дверью маленькая латунная табличка:
НОВЫЙ ХРАМ В ГОСПОДЕ.
ВРЕМЕННОЕ УБЕЖИЩЕ ДЛЯ ЖЕНЩИН И ДЕТЕЙ.
Поднимаюсь по ступенькам, звоню.
Наплыва посетителей в убежище не наблюдается, ибо пабы только что закрылись, пьяные главы семейств еще не добрались до своих любимых жен и детей. Я предстала перед женщиной, видящей во мне несчастную проститутку, нуждающуюся в лечении и ночлеге, и не узнавшей коллегу, вместе с которой раздавала листовки перед парламентом и ужинала в комнатах Марджери. Руби Хеплуайт спокойна, вежлива, терпелива.
Я кручу на пальце кольцо и облизываю изрядно распухшую губу.
— Слушаю вас, мисс…
— Ла Гранд, мисс. Эйми Ла Гранд.
— Ла Гранд… Это ваше настоящее имя?
Кольцо раскалилось на пальце от бешеного вращения.
— Ну-у… Не-е, не совсем, мисс. Вообще-то я Мадд. Энни Мадд. Ну… Это лучше звучит, что ли.
— Ясно. Что ж, мисс Мадд… Энни. Вы понима ете, что у нас убежище временное, для тех, кому некуда пойти? Не гостиница.
— Да, мисс, знаю, мисс. Я слышала про вас, и когда это… когда он… когда я… я и подумала, пойду-ка я…
— Присаживайтесь, Энни. Сколько вам лет?
— Двадцать один.
— Энни, наше убежище учреждено при Новом Храме в Господе. У нас нужно говорить правду.
— Извините, мисс. Восемнадцать, мисс, в апреле будет, в этом.
— Значит, пока семнадцать. Где ваш дом?
— Дак… Нету, мисс. Больше нету. Я туда больше не пойду. Я лучше утоплюсь. Господом клянусь.
— Успокойтесь, Энни. Мы вас не заставим вернуться. Мы никого ни к чему не принуждаем. Вас дома обижали?
Еще один кирпичик в здание мировой `шерлокиады`: на этот раз знаменитый сыщик выступает в роли наставника юной Мэри Рассел, которая осваивает под руководством Холмса науку криминалистики и вместе с ним участвует в расследовании преступлений.
Есть мнение, что наш мир — мужской; это в значительной мере верно и для мира Шерлока Холмса. Пожалуй, Холмс и Ватсон — самый известный пример мужской дружбы в литературе, да и большинство персонажей, с которыми им приходится сталкиваться, тоже мужчины — Лестрейд, Мориарти, Моран. Зачастую женщины предпочитают общество друг друга, разделяя тайны, чуждые мужскому миру. Именно об этом идет речь в следующем рассказе, который дарит нам редкую возможность взглянуть на миссис Хадсон с точки зрения другой женщины.
Телохранителю Евгении Охотниковой предстоит не совсем обычная работа — ее нанимает главный редактор популярного женского журнала Ольга Карбышева с целью выяснить, что происходит с ее дочерью Леной. Пятнадцатилетняя девушка неожиданно сильно изменилась, и Ольга опасается, что ее дочь стала наркоманкой. Женя даже и не подозревает, какой жуткий клубок из магии, эзотерики и темного колдовства ей предстоит распутать и какую ужасную правду она узнает…
Крупный бизнесмен Андреев просит Евгению Охотникову охранять его мать Лизавету, пока он сам с семьей будет в отъезде. Поближе познакомившись с подопечной, Женя понимает, что в первую очередь ее нужно защищать от нее самой. А вскоре еще и выясняется, что в прошлом Лизаветы есть своя темная история, последствия которой догоняют старушку только сейчас. Но Лизавета уверена, что ей не нужен телохранитель, и это только усугубляет ситуацию…
Провинциальный художник Вольдемар Огородников просит частного детектива Татьяну Иванову разыскать его картину. Он договорился продать ее богатому англичанину, и как раз во время фуршета по этому случаю полотно украли! Огородников уверен, что сделать это мог только его конкурент, художник Садальский, который якобы давно завидует таланту гениального живописца. Но Татьяна понимает, что Вольдемар — полная бездарность и его картины ничего не стоят. Но что же тогда нужно похитителю?
Никогда не знаешь, что готовит тебе встреча с новыми людьми. И как поступить в случае, если случайная встреча приносит тебе знакомство с боссом тайной криминальной организации? Как действовать в ситуации, если ты оказываешься ему многим обязан и при этом становишься свидетелем преступления, совершаемого этим человеком?
Семья Куликовых вновь в центре событий: таинственные незнакомцы, убегающие от похитителей голышом по лесной дороге, чужие секреты, раскаявшиеся убийцы, – и троицу нахальных детей опять не удается удержать от преследования опасных преступников. Впрочем, с такой семейкой у преступников просто нет шансов.
Однажды ясновидец и хулиган попугай Проша выдал информацию о таком преступлении, что даже сотрудники отдела спецопераций пришли в некоторое замешательство.
Лада Лузина, одна из самых продаваемых писательниц Украины, представляет на суд читателя свой новый роман «Джек-потрошитель с Крещатика» — в традиционном мистическом стиле, где причудливо переплелось киевское время: 80-е годы XIX столетия и день сегодняшний, где ночи полны ужаса, а дни — неожиданных открытий. Писательницей с удивительной точностью передана характерная атмосфера старого Киева — города эстетского, богемного, загадочного, полного тайн. Где по Крещатику, нагоняя страх, бродит свой Джек-потрошитель в поисках новых жертв… Также в данной книге представлены главы из первой полной биографии Вильгельма Котарбинского — от другой известной украинской писательницы Ирины Потаниной.
Москва, XVII век. На торгу обнаруживается тело замерзшего мальчика и при нем — загадочная деревянная книжица, написанная тайными знаками. И снова царским конюхам предстоит распутать опасное дело, в котором подозревают государственную измену.
…Январь 1942 года. Одесса захвачена немцами и румынами. В городе голод, холод, страх и смерть — не проходит и дня, чтобы кого-нибудь не казнили. Оккупанты свирепствуют — за каждого убитого офицера или солдата они расстреливают десятки мирных одесситов. У Зинаиды Крестовской была возможность эвакуироваться, но она решила остаться в Одессе для подпольной работы, тем более, что ее непосредственным руководителем стал любимый человек — Григорий Бершадов. Однако через какое-то время Зина с ужасом узнает, что не только оккупанты убивают мирных людей — в смертельной схватке сошлись свои, не щадящие никого для достижения своей цели…
Простив Виктора Барга, Зинаида Крестовская начинает вести спокойную, почти семейную жизнь. Работа в институте, пусть и нелюбимая, рядом мужчина, за которого она так боролась, – разве этого мало? Но Зина вдруг начинает понимать, что это все не для нее, что ей нужен риск, адреналин. И неожиданно она это получает с избытком. Новое дело, которое Крестовская расследует уже как полноправный сотрудник НКВД, не просто опасно, оно смертельно опасно. Ей предстоит снова столкнуться с секретными разработками НКВД, который, как известно, не останавливался ни перед чем…