Нелепо женское правленье - [11]
— Не за что, — чарующе улыбаюсь я.
— Надеюсь, вам понравилась моя проповедь?
— Да, было очень интересно.
— Прошу вас, чаю или иных напитков.
— Спасибо, непременно, — киваю я, не двигаясь с места.
— Мне кажется, вы нас чем-нибудь порадуете, — вдруг заявляет она тоном конферансье.
— Неужели? — делаю я изумленное лицо, однако не отнекиваюсь. Взгляды наши встречаются, и вокруг ее глаз вдруг стягиваются мелкие морщинки, хотя губы не шевелятся.
— Может быть, вы задержитесь ненадолго, когда мои друзья разойдутся? Нам найдется о чем потолковать.
Я отвечаю безмолвным поклоном и отхожу в уголок. Очень интересная женщина, может быть, не хуже Холмса.
Следующий час был бы невыносимо скучным, если бы не захватывающие подводные течения и интермедии беседы, которую направляла все та же Марджери. Этой группой она управляла так же уверенно, как и аудиторией во время проповеди, хотя и с несколько иной целью. В зале она поучала, побуждала, даже провоцировала. Здесь она выбрала для себя ипостась духовной матери-советницы, просветительницы круга избранных, сплоченного вокруг мудрой водительницы.
Включая меня, присутствовало четырнадцать женщин, самой старшей лет тридцать пять; все из состоятельных семейств, все более или менее привлекательные. И на всех наложило отпечаток разразившееся в Европе безумие. Лишь две ограничились вязанием теплых вещей для солдат, причем одна из них была обременена родителями-инвалидами. Девять добровольных медсестер полевых госпиталей, три из девяти с 1915 года и до конца войны сопровождали транспорты с умирающими во Франции, в Южной Англии, в Средиземноморье, ежедневно по шестнадцать часов крови и гноя, крещение кровью и ужасом для тепличных растений «лучших семейств». Некоторые работали в деревне, сменив седло скаковой лошади на упряжь пахотной, сажая картофель в тяжелой сырой почве. Некоторые потеряли братьев и женихов в Ипре и Пашендале, сплошь и рядом друзья их детства возвращались безрукими, безногими, слепыми, искалеченными. Эти юноши начинали войну, переполненные благородными целями и идеалами, и теряли один идеал за другим; жизнь, борьба и само мышление утрачивало смысл. Более дюжины молодых леди «голубых кровей», сильных, разумных, в присутствии которых я иной раз терялась, стремились сложить свою тяжко добытую зрелость, свою самостоятельность к ногам этой женщины, как они сложили к ее ногам цветы. Она, со своей стороны, внимательно выслушивала каждую, комментировала, судила, советовала — и все это с божественной высоты. Каждая получила свою долю слов с благодарностью, с жадностью голодного ребенка из хлебной очереди, каждая отбывала со своей долей в свой уголок, как собака с аппетитной костью, чтобы обглодать ее там спокойно и без помех. Вероника поднялась и повернулась ко мне.
— Мэри, поедешь со мной? Или приезжай позже…
Она ожила, посвежела и выглядела намного лучше — бесспорная заслуга Марджери Чайлд.
— Нет, Ронни, я поеду в клуб, если не возражаешь; там у меня вещи. Там и переночую. Эту одежду пришлю завтра, или можем встретиться.
Мы переговаривались, а Марджери терпеливо ожидала. Это меня развлекало так же, как наша с нею словесная перепалка чуть раньше. Глядела я лишь на Веронику, но ощущала присутствие Марджери, понимала, что и ее эта ситуация развлекает примерно таким же образом.
— Конечно, давай встретимся. Где?
— У скульптур Элджина в Британском музее. В полдень. Оттуда можно пройти к Тонио. Идет?
— В Британском музее не была вечность! Отлично. Там и увидимся.
Ронни почтительно распрощалась с Марджери Чайлд и удалилась.
ГЛАВА 4
Женщины в целом соображают весьма медленно.
Кирилл Александрийский (376–444)
Дверь за Вероникой закрылась. Она поговорила о чем-то с Мари, затем и голос ее затих. Я сидела и позволяла себя изучать, подробно и неторопливо. Наконец светловолосая женщина отвернулась и скинула с ног туфли. Я перевела дыхание, сообразив, что все это время сдерживала его. Мысленно поблагодарила Холмса за тренировки, придирки и бесконечное ворчание (критику), позволившие мне выдержать это испытание, не дрогнув. Во всяком случае, внешне.
По толстому ковру Марджери Чайлд прошествовала к бутылкам, смешала в стакане джин с тоником. Повернулась ко мне с немым вопросом. Я отрицательно помотала головой, и хозяйка направилась к комоду, вынула эмалевый курительный гарнитур, состоящий из сигареточницы и спичечницы, захватила пепельницу и вернулась на место. Все это с кошачьей грацией и гибкостью. Ноги под себя она подсунула в точности, как кошка миссис Хадсон подбирает лапы.
Вот уже дымится сигарета, использованная спичка успокоилась в пепельнице, которая никак не может замереть на подлокотнике. Светловолосая женщина заполняет свои легкие дымом, медленно выдыхает через ноздри и рот. Столь же верно и вдумчиво втекает в ее желудок первый глоток из стакана. Глаза закрыты.
Когда глаза снова открылись, передо мной сидела совсем другая женщина. Маленькая, усталая, растрепанная, все в том же дорогом платье, с необходимыми для снятия напряжения стаканом и сигаретой. И несколько постаревшая. Теперь Марджери Чайлд выглядела лет на сорок.
Еще один кирпичик в здание мировой `шерлокиады`: на этот раз знаменитый сыщик выступает в роли наставника юной Мэри Рассел, которая осваивает под руководством Холмса науку криминалистики и вместе с ним участвует в расследовании преступлений.
Есть мнение, что наш мир — мужской; это в значительной мере верно и для мира Шерлока Холмса. Пожалуй, Холмс и Ватсон — самый известный пример мужской дружбы в литературе, да и большинство персонажей, с которыми им приходится сталкиваться, тоже мужчины — Лестрейд, Мориарти, Моран. Зачастую женщины предпочитают общество друг друга, разделяя тайны, чуждые мужскому миру. Именно об этом идет речь в следующем рассказе, который дарит нам редкую возможность взглянуть на миссис Хадсон с точки зрения другой женщины.
«Впервые Вика попала в Прагу три года назад. Обычная турпоездка. Вернулась она несколько разочарованной. Конечно, город старинный и красивый, но слишком похож на яркую открытку. Создавалось впечатление, что все сделано для туристов, а потому неестественно, будто декорации…».
«Серебряная книга детектива» – блестящая новинка! В нее вошли произведения только признанных мастеров криминального жанра. Вы получите истинное удовольствие, распутывая детективные загадки, насладитесь изяществом стиля и оцените закрученность интриги. «Серебряная книга детектива» – настоящая драгоценность в мире остросюжетной литературы!Содержание сборника:Наталья Александрова – «Не плачь, Маруся!»Анна Данилова – «Отель с привидениями»Анна и Сергей Литвиновы – «Леди Идеал»Татьяна Луганцева – «Фейсконтроль на тот свет»Ирина Мельникова – «Танго на песке»Галина Романова – «Играющая со смертью».
Возвращаясь домой на троллейбусе, Татьяна Иванова случайно обнаружила в салоне труп неизвестного мужчины, в кармане которого нашла свою визитку с карандашной надписью «Отказано». Вспомнить, звонил ли ей в последнее время кто-то с просьбой расследовать какое-либо дело и в чем она ему отказала, удалось не сразу. Но все же Татьяна вспомнила, что недавно был звонок от мужчины, который просил проследить за его невестой, которая, судя по всему, ему изменяет. Теперь для Татьяны дело принципа – выяснить, что же именно произошло с этим ее несостоявшимся клиентом…
Наталья Дронова обратилась за помощью к частному детективу Татьяне Ивановой, когда стало совершенно ясно, что ее отца похитили. Татьяна сразу же принялась за расследование. После долгих поисков она напала на верный след, нашла место, где Дронова удерживали силой. Но по роковой случайности сама угодила в хитроумную ловушку бандитов. И теперь, если Таня что-нибудь срочно не придумает, и ей, и самому Дронову придет мучительный конец…
Много леденящих кровь историй связано с загадочным Мширским идолом, который был выкопан на древнем городище еще в 1911 году. Он якобы исполняет желания тех, кто ему служит. Но цена за эту помощь — жизнь. Всех тех, к кому попадал идол в руки, после их головокружительных взлетов и необыкновенного везения находили мертвыми со счастливой улыбкой на устах… Спустя почти сто лет на Мширском городище вновь ведутся раскопки, и журналист Владислав Кленский оказывается там. Что-то странное происходит вокруг: и в природе, и с людьми.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ранней весной 1919 года у Самсона Колечко во время уличного погрома казаки зарубили отца, ему самому отсекли ухо. В Киеве беспорядки, город снова захвачен большевиками, но они почти не контролируют ситуацию. Горожан грабят настоящие и фальшивые красноармейцы, по окраинам Киева то и дело хозяйничают банды всевозможных атаманов — Зеленого, Григорьева, Струка… Выживать становится все сложнее. По стечению странных обстоятельств — благодаря письменному столу покойного отца — Самсона Колечко берут на службу в милицию.
Москва, XVII век. На торгу обнаруживается тело замерзшего мальчика и при нем — загадочная деревянная книжица, написанная тайными знаками. И снова царским конюхам предстоит распутать опасное дело, в котором подозревают государственную измену.
…Январь 1942 года. Одесса захвачена немцами и румынами. В городе голод, холод, страх и смерть — не проходит и дня, чтобы кого-нибудь не казнили. Оккупанты свирепствуют — за каждого убитого офицера или солдата они расстреливают десятки мирных одесситов. У Зинаиды Крестовской была возможность эвакуироваться, но она решила остаться в Одессе для подпольной работы, тем более, что ее непосредственным руководителем стал любимый человек — Григорий Бершадов. Однако через какое-то время Зина с ужасом узнает, что не только оккупанты убивают мирных людей — в смертельной схватке сошлись свои, не щадящие никого для достижения своей цели…
Простив Виктора Барга, Зинаида Крестовская начинает вести спокойную, почти семейную жизнь. Работа в институте, пусть и нелюбимая, рядом мужчина, за которого она так боролась, – разве этого мало? Но Зина вдруг начинает понимать, что это все не для нее, что ей нужен риск, адреналин. И неожиданно она это получает с избытком. Новое дело, которое Крестовская расследует уже как полноправный сотрудник НКВД, не просто опасно, оно смертельно опасно. Ей предстоит снова столкнуться с секретными разработками НКВД, который, как известно, не останавливался ни перед чем…