Нектар Полуночи - [3]
— Ясно. Без помощников, мистер Гриффит, вам, и правда, не обойтись.
Притворщику совсем не хотелось задерживаться в этом крошечном захудалом городке — Джорджтауне штата Южная Дакота, одном из дюжины американских Джорджтаунов. Нынешнее Рождество он собирался встретить в Лос-Анджелесе. Но во всем облике хозяина сквозило такое неподдельное горе, что уехать сейчас, оставив мистера Гриффита один на один со всем этим бедламом, было решительно невозможно.
— Где же их взять, помощников… — тяжко вздохнул мистер Гриффит, который уже немного успокоился, но стал ещё более понурым. — Я и раньше-то не мог много платить, а теперь мне самому едва хватает на…
— Я готов стать вашим помощником. Об оплате не беспокойтесь, — перебил, махнув рукой Джарод. — Как-нибудь разберёмся. Если у вас найдётся для меня комната, большего мне и не надо.
— Комната… Конечно, комната у меня найдётся! Отличная комната, хотите посмотреть? Не могу поверить… неужели вы, действительно, готовы остаться?!
Притворщик засмеялся:
— Надолго — вряд ли. Но ваши шотландские кубки я найду… и позабочусь о том, чтобы больше у вас ничего не терялось.
— О! О… — старик замер на несколько мгновений, переваривая информацию, потом приосанился, пригладил редкие, давно не стриженные седые волосы и церемонно проговорил: — Надеюсь, вы не пожалеете о своём решении. Давайте знакомиться. Эбсалом Гриффит, антиквар.
Он протянул руку для рукопожатия, Джарод стиснул прохладные костлявые пальцы, один из которых был украшен печаткой из почерневшего серебра с выбитой на ней буквой Х, и ответил с улыбкой:
— Джарод Хайден… путешественник.
В тот же день после обеда он взялся за работу. Она была не такой скучной, как он боялся — в завалах мистера Гриффита попадались весьма занятные вещи — но дело продвигалось очень медленно. До вечера Джарод разобрал всего лишь две полки из нескольких десятков. Хозяин сначала сидел рядом и пытался давать советы, но потом, увидев, что его новоявленный помощник в них не нуждается, одобрительно покивал и ушёл к прилавку. В семь часов антиквар запер магазин и снова заглянул на склад.
— Давно пора отдыхать, мой дорогой друг! Идёмте ко мне, выпьем по рюмочке, составьте компанию старику.
В жилище Эбсалома Гриффита царил архаичный уют. Притворщик опустился в кресло с потёртой гобеленовой обивкой, вытянул ноги к старинному камину, за чугунной решёткой которого весело плясало пламя. Он, и в самом деле, чувствовал усталость. Хозяин засуетился вокруг него.
— У меня есть коньяк и немного виски. Что вы предпочитаете, мистер Хайден?
— Называйте меня просто Джарод.
— Тогда и вы зовите меня просто Эйб. С удовольствием угощу вас чем-нибудь крепким, но сначала позвольте предложить вам одну необычную вещь. Уверен, вы никогда не пробовали ничего подобного.
— Я люблю пробовать новое, — улыбнулся Джарод.
Звякая посудой, старик покопался в буфете и выставил на стол две маленьких фарфоровых пиалы и необычную бутылку — тёмно-синюю, коническую, заткнутую витой серебряной пробкой. Притворщик с любопытством следил за его манипуляциями. Мистер Гриффит наполнил пиалы тягучей, почти чёрной, жемчужно поблёскивающей жидкостью. Джарод аккуратно взял свою порцию и принюхался: запах был густой и сладкий — незнакомая сложная смесь флавоноидов и эфирных масел. Он закрыл глаза — и вдруг откуда-то взялось тревожное и будоражащее ощущение близкого края Вселенной. Выдохнул и одним глотком проглотил содержимое пиалы, сладковатое, но совсем не приторное.
— Что это такое, Эйб?
Руки и ноги стали как будто втрое тяжелей. Край Вселенной, переливающийся всеми цветами радуги, как стенка исполинского мыльного пузыря, был теперь совсем рядом — одно движение, и ты окажешься на другой стороне!
— Миссис Гриффит называла этот напиток Нектаром Полуночи. Она у меня была кудесница… — с нежностью проговорил хозяин.
Джарод хотел спросить о чём-то ещё, но забыл вопрос раньше, чем успел его сформулировать. Веки снова сомкнулись, и разомкнуть их было невозможно, словно сказочный Оле-Лукойе сбрызнул их сладким молоком.
— П-простите, Эйб… к-кажется, я усну прямо т-тут… — последнее, что он сумел выговорить.
— Вот и хорошо, вот и славно, — внимательно рассматривая своего гостя, прошептал антиквар Эбсалом Гриффит.
Но этих слов Притворщик уже не услышал.
Глава первая,
Луна была величественной и прекрасной. Она ещё не достигла полного круга, от полнолуния её отделяли пять дней, но уже набрала силу и теперь горделиво осматривала свои владения. Всё стало серебряным в лунном свете: неровные зубцы далёких гор, близкий лес, который отсюда, с крепостной стены, казался шкурой огромного спящего зверя, сама стена, в незапамятные времена возведённая из сизого камня, и вездесущий проныра-плющ, снизу доверху опутавший эту стену. Всё вокруг, куда хватало глаз, теперь принадлежало Луне.
Принцесса почти час простояла на одной из смотровых площадок Замка, не находя в себе мужества появиться в Большом зале. Она не любила шумных многолюдных сборищ, необходимость удерживать на лице любезную светскую улыбку её утомляла, и, кроме того, ей страшно не хотелось встречаться с мачехой и братом. Но сегодня в Замке праздновали её совершеннолетие — этот бал Принцесса пропустить, увы, не могла. И потом, её ждал отец; а она ждала, что отец сдержит своё королевское слово.
Джарод собирается раз и навсегда отделаться от Центра — исчезнуть по-настоящему, оставив попытки достучаться до своей подруги детства. Мисс Паркер — в опале у Триумвирата и у «любящих родственников», один неверный шаг — и с ней расстанутся, а уж она-то понимает, что это значит! Единственное, что успокаивает её и радует — виски, и ей уже наплевать, что она чересчур увлеклась. Сидни бьёт тревогу и просит Джарода вмешаться. Как же некстати эта просьба! Почему — именно теперь, когда он, Притворщик, твёрдо решил выбросить мисс Паркер из головы и из своей жизни?! Он знает, конечно, что не сможет отказать.
Петр Иванович Денисов, врач, беженец из Молдавии, определён на должность сельского доктора в российскую глубинку. Занятий особо никаких нет, местные жители к доктору предпочитают не ходить. Только и остается чай пить с учителем, таким же беженцем, только из Средней Азии. И всё бы ничего, но творится в округе что-то странное…
Первое дело Александра Александровича Арехина, шахматиста и сотрудника Московского уголовного сыска. Преступник убивает людей и отрезает у трупов головы. Революционные кадры молодой советской милиции поймать его не могут. В этот самый момент Арехин и поступает на службу в сыск.
2030 год. Город, в котором преступления законны, безумие приносят на завтрак, а смерть — на ужин, даёт тебе шанс осуществить любые грязные мечты. Ночь с окровавленным ножом или день с толстым кошельком — выбираешь не ты, а город, этот мерзкий город мечты.
Обычный Российский Школьник™ внезапно понимает, что за чередой кровавых убийств и насилия он совершенно забросил школу. Да и не пустят его туда в таком виде! К тому же кто сказал, что череда кровавых убийств и насилия уже закончилась? Ничего подобного! И тут он предлагает подруге устроить охоту на Ктулху, терроризирующего гаражный кооператив, чтобы подкрепиться. Вот только почему все постоянно намекают ему, что он не тот, за кого себя выдаёт? И когда враги похищают у него самых красивых женщин (фото в доп.
В этом мире почти нет железа, и в каждой стране в ходу своя магия. В землях Павии железной руды немного, и работает лишь самая прочная магия — магия имени, рода и природы. Королевская династия вот-вот пресечётся, знать возмущена тем, что воевавшие не получили вознаграждения, крестьяне готовы взбунтоваться из-за растущих налогов… Шади, ещё в юности оставивший наследственное место при королевском дворе, вынужден задаваться вопросами, звучащими в каждом из миров: «Что я могу знать?», «Что я должен делать?», «На что могу надеяться?». На этот раз обложку нарисовала Вероника Титова.
Долг обществу, справедливость, предназначение… что, если довести эти значения до абсурда? Долг превратится в неподъемную ношу, Справедливость породит неравенство, а Предназначение станет блажью. Такому обществу плевать на твои мечты и желания. Плевать, есть ли у тебя цель. Обществу нужно, чтобы шестеренки крутились, соблюдая единый ритм. Выполняй свою функцию, следуй сценарию и не задумывайся о чём-то большем. Впряглись в колею: от рождения до достойной смерти. А будет ли в промежутке достойная жизнь – никого не волнует. Именно в такой мир попадает Алиса.