Некромант - [58]

Сорвалось. Максу дали другую группу. Дети благородных нуждались в надежном опекуне, а с Крейном родители Ра отпускать не захотели. Этим перворожденным чем-то снова не угодил отец Эрика, он что-то рассказывал, но я не вникала. Поэтому выйдя из Дома на построение сегодня утром, я разочарованно выдохнула, когда взлохмаченный Ра прошел мимо, а ко мне решительным шагом направился новоиспеченный друг. Никак не привыкну к тому, что с Крейном мы официальные не враги, все еще боязливо оборачиваюсь на него. Нервирует. Тяжело вздохнув отметила, что дуть стало меньше. Вот и все. Постарайся, Валери, выжить до следующего шанса. Ладно, хорошо хоть Крейн. Вон он как, молотком выстукивает, забивая окно. Пошла бы с другими Рабосами — сейчас сама там стучала молотком, а не в кровати грелась.

Землянка стала нагреваться. Крейн очень плотно забил окно досками из-за чего, кажется, мороза стало проникать даже меньше, чем раньше. Еще не хватало запотеть, а потом на холод вылезти. Решительно скинув с себя одеяло, быстро перебирая по полу в шерстяных носках дошла до своего гвоздя, вбитого в стену. Да, у нас тут элитно. Аж у каждого свой гвоздь. Равенство и братство.

Дверь землянки отворилась и тут же захлопнулась, впуская Осирис внутрь. Отряхиваясь, подобно собаке, Крейн раскидывал мокрый снег вокруг себя. Я отошла, не желая промокнуть.

— Ребенок, что босиком по полу шастаем?

Бровь Эрика гневно приподнялась. А я вытянула вперед ногу, демонстрируя свои огромные, нескладные, с пропущенными петлями, носки. Моя гордость. Сама, все сама. Крейн кивнул в сторону моей лежанки, перенесенной к самому огню.

— Быстро обратно.

Вытянувшись по струнке и быстро кивнув головой, я развернулась и бегом отправилась под одеяло. Время действительно было очень позднее, а мы здесь увы, не за развлечением собрались. Из каждого похода кто-то не возвращался. Об этом никогда не хотелось думать, но как отогнать от себя эти мысли? Особенно сейчас, посреди ночи, в полной тишине, когда лишь потрескивают поленья и слышно, как устраивается обратно под одеяло Крейн. Он возвращался всегда. Но даже сильнейших становилось меньше. А уж про таких, как я, и говорить было нечего. Мне повезло. С тем, что у меня есть они. Но разве они смогут быть рядом всегда? Невольно поежилась, натягивая одеяло до самого носа. Ведь есть же что-то вечное? Есть чудеса? Или я просто еще наивный ребенок и не понимаю всего.

— Эрик, — я тихо позвала, слушая размеренное дыхание Осириса, — ты спишь?

— Нет, — было слышно, как друг заворочался, — но уже пора.

— А расскажи мне еще раз, — смущенно потупила глаза, будто он мог сейчас меня видеть, — про Исиду.

— Давно не купалась? — Крейн засмеялся, а я села на кровати, накидывая одеяло себе на плечи.

— Нет, про другую Исиду.

Осирис припомнил Безмолвную и тоже сел. Я видела краем глаза в свете огня, как он точно так же, подобно мне, накинул одеяло, устало потягиваясь. Протянув руку, я закинула полено. Мы, конечно, заложили достаточно, но раз все равно не спим.

— Все сказки бы слушать, Вел. Ты же воин, а ведешь себя, как ребенок, — со вздохом Эрик встал с лежанки и направился ко мне.

— Ты же никому не расскажешь? — я подвинулась, освобождая место Крейну.

Эрик сел, поправляя свое одеяло. Да, у меня тут теплее. Ну он старше, ничего, переживет. Я легла, положив голову на колени Осириса. Немного спокойнее. Крейн погладил меня по волосам и я закрыла глаза.

— Мало кто задумывается, что было до восстания Рабосов. Ведь понадобились годы, чтобы дети перворожденных и долгожителей выросли, набрались сил и смелости. А люди жили все это время. Всевышний тогда не прятался, а сам ходил между ними. Люди радовались Миру, который подарил им Он.

В то время и жил Осирис, наделенный силой больше других. Уже и не вспомнит никто имени его, ведь стер его отовсюду Всевышний. Осирис был первым, кто получил вздох Всевышнего. То ли из-за того, что Он в начале не рассчитал, то ли из-за случайной оплошности, одарен был и физической мощью, и острым умом. Только вот мнил о себе больше других. Осирис всегда сравнивал себя со Всевышним, стремился угнаться. А Его забавляло. Так и жили.

Пока Осирис не понял, что ничто не радует его. Приелись глупые женщины, надоели бестолковые игры. А силой кроме Всевышнего и потягаться не с кем. Беспокойное сердце, броней окутанное, не могло ни к кому привязаться. Тоска и печаль одолели Осириса. Одиноким и брошенным ощущал себя первый. И решился он просить Всевышнего об услуге.

К следующей встрече готовился он заранее. Как просить? Что? Долго думал Осирис, какую он, идеальную хочет. Расписал все в точности. И рассказал Всевышнему. Тот же лишь рассмеялся, слушая Осириса. Идеальную женщину себе захотел. Под него слепленную.

«Дитя, за смелость твою лишь одно предложить могу. Наделить тебя чувством, соизмеримым твоей силе. Не испытывал в Мире ни один человек такового. Непоколебимым и вечным. С первого взгляда и до самой смерти будете связаны. Только вот кто она, решать будет сама судьба — пусть будет первая встречная сегодня,» — сказал Всевышний. Не долго думал Осирис. Кивнул, соглашаясь.