Некромант - [46]

Долго ждать не пришлось. Минут через 10 из подвала выполз ещё один солдат. У него не было ступней, поэтому за собой он оставлял по земле длинный кровавый след. Впрочем, его мучения быстро прекратил господин в тёмно-зелёном плаще, появившись точно из воздуха и отрубив боевику голову. Борис так и не понял, каким образом у него это получилось, ведь в руках у таинственного убийцы не было никакого оружия. Равно как и не мог он поверить, что это тот самый худощавый Павлов. В конце концов, голову неведомого потрошителя полностью скрывал капюшон.

Осмотрев двор, тот поправил перчатки на руках и крепления своего бесформенного плаща на плечах. Падерин затаил дыхание, надеясь, что его не удастся обнаружить с такого расстояния да ещё и в темноте. Но хозяин плаща каким-то образом разглядел сидящего на дереве паренька и направился прямиком к нему. Борис заелозил на ветке, готовый уже спрыгнуть куда угодно, лишь бы не в лапы этого безжалостного убийцы. Однако едва он наметил себе место для падения, как таинственный палач оказался перед ним. Его накидка сложилась за спиной наподобие крыльев, хотя никакого ветра сегодня не было.

— Ты умеешь держать слово, — сказал убийца глубинным басом, совсем не похожим на мягкий голос трансвестита. — Ты привёл мне отличную добычу.

— П-пожалуйста, — прошептал Борис сквозь нервную дрожь.

Незнакомец протянул ему руку, скрытую в зеленую перчатку с многочисленными окровавленными шипами, и повернул её ладонью вверх. Падерин не сразу сообразил, что таинственный палач предлагает ему помощь в спуске. Впрочем, господин в плаще терпеливо выдержал паузу, и через пару секунд студент уже стоял на земле. Нога болела ужасно, поэтому он опёрся о ствол сосны и хотел уточнить у своего спасителя насчёт собственной участи. Однако тот испарился, не издав даже шороха. Лишь со стороны дома вновь донеслись приглушённые вопли Гелеонта.

Борис ничего не понимал. Кто это был? И почему он поблагодарил его? Что вообще здесь произошло этой ночью? И где Павлов?..

Но оставаться на территории поместья Гординских студент не хотел больше ни минуты. Если ему удалось выпутаться из всей этой внезапной войнушки практически невредимым, то задавать вопросы даже самому себе уже лишнее. Поэтому Падерин заковылял к воротам, особо не оглядываясь назад. Его больше волновало, сумеет ли он с больной лодыжкой пересечь мост и отыскать свою машину. К тому же, где-то поблизости могли находиться помощники Кирсанова, выжившие от встречи с загадочным хозяином поместья. Впрочем, судя по той панике, в которой удирал отсюда один из лысых упырей, возвращаться никто не планировал ни в одиночку, ни с подкреплением.

Осторожно преодолев мост, Борис остановился из-за дребезжащего мобильника. На экране мелькали сообщения о пяти пропущенных вызовах. Странно, но все они были от матери, хотя перед ночной вылазкой Падерин сообщил, что задержится на концерте местной рок-группы, в которой якобы играл его новый друг из университета. Парень попытался дозвониться домой много раз, пока двигался от реки к машине. Однако трубку никто не снимал ни на городском телефоне, ни на сотовом родителей. Даже служанка почему-то игнорировала звонки Бориса. Может, что-то случилось?

С тревожными чувствами Падерин завёл автомобиль и помчался прочь из дачного поселка. Где-то на полпути к городу он получил SMS-сообщение от мамы, которая просила срочно вернуться домой. Однако на очередную порцию звонков она так и не ответила. Всё это казалось более, чем странным. Родители раньше никогда так себя не вели. Да и что могло бы помешать им дозвониться вновь?

Обгоняя по встречке медлительные машины, Борис за полчаса добрался до дома, хотя при обычных обстоятельствах на это ушло бы не меньше часа. В окнах двухэтажного особняка горел свет. Во дворе мирно стояла «Окушка» домработницы, хотя на ночь прислуга никогда ещё не оставалась. Парень вбежал на крыльцо, невзирая на боль в лодыжке, и судорожно открыл дверь. Он так торопился, что не сразу заметил в гостиной бардак. Торшер валялся на полу с разбитыми лампами. Из стены у входа был выдран телефонный аппарат, по которому обычно связывались с вневедомственной охраной. У винтовой лестницы, ведущей наверх, валялись горшки из-под цветов с рассыпанной землей.

— Мам! — позвал парень, подумав, что, может, родители вдруг сильно поругались этим вечером.

Он прошёл к проёму в общую столовую, когда заметил на полу кровь. Её след уводил в зал, где играла какая-то странная церковная музыка. Поначалу Борис решил, что это телевизор. Но, едва войдя туда, он почувствовал дрожь в коленях. Перед диваном лежало тело отца в огромной луже крови. Брызги были повсюду — на тумбочке у входа, на бежевом ковре, на светлых обоях. Парень замер на пороге комнаты с раскрытым ртом. Впрочем, в следующий миг кто-то сильно толкнул его внутрь из коридора, и он упал прямиком в кровавую лужу.

— Добрый вечер, Борис Васильевич! — воскликнул знакомый голос слева, и к нему вышел рослый мужчина в чёрном спортивном костюме.

В руках у него сверкнул топор, который он тут же весьма ловко покрутил. Лицо незнакомца было небритым и весьма отталкивающим: низкопосаженный лоб, тонкие обветренные губы и необычные жёлтые глаза. Этот тип напоминал уголовника из советских фильмов за тем лишь исключением, что сейчас он стоял наяву перед ошарашенным парнем.