Некромант - [5]

Он обратился к наставнику. Артемидор пожал плечами и ответил с лаконичностью римлянина, а не грека: «Multum numen». «Много чего?» не понял Диркот. Артемидор объяснил ему, что «нумен» у римлян означает некую безличную сверхъестественную силу, присущую богам. Понемногу эта сила присуща всем живым существам, в том числе, конечно, и людям. Но в разных количествах. У одних ее совсем мало, у других побольше. На арене амфитеатра побеждает тот, у кого сильнее мышцы. На жизненной арене возвышается тот, у кого больше нумен. Если человека Фортуна возносит на самый верх, значит у него много нумен, этой таинственной, могучей потенции. Есть понятие «Numen imperatorum» — божественность императоров. Это означает, что императоры по количеству нумен приближаются к богам. Римские легионы побеждают не потому что варвары менее храбры или плохо владеют оружием, а потому что у римлян больше нумен и боги на их стороне.

Еще Артемидор добавил, что на его взгляд близкое к нумен понятие есть у стоиков — оно называется «пневма». Это некое одушевляющее начало, пронизывающее тело мира. Да наверно и Гераклит из Эфеса, почитавший огонь как разумную живую силу, понимал под своим огненным логосом — «огнелогосом» — нечто подобное.

«Так что», спросил Диркот, «ежели познать суть этой силы и постичь способы управления ею, то, стало быть, можно накопить ее побольше и покорить весь мир?»

Артемидор весело рассмеялся, что случалось с ним очень не часто. «Может быть, юноша, ты захочешь еще и природу богов постичь, дабы управлять ими и отдавать им приказания? Количеством нумен боги одаряют человека при рождении и ничего ты тут не изменишь.»

Возможно Диркот, поверив словам наставника, быстро забыл бы о разговоре, но тут в беседу вмешался третий человек, доселе тихо копошившийся за полками со свитками. (Разговор происходил в библиотеке Мамерка Пилумна). То был целитель из страны синов Ву Ли — маленький, желтолицый, с узкими раскосыми глазами.

Ву Ли прибыл в Дацинь, как он называл Рим, вместе с посольством индийского царя Пора. Царь хотел получить монопольное право на торговлю с Римом и не поскупился на богатые и экзотические дары. С посольством прибыли шелка и жемчуга, четыре евнуха и несколько гигантских змей, слоны, огромная речная черепаха и куропатка, величиной с орла. Еще посольство подарило Августу гермеса — безрукого от рождения карлика. Дары Август принял, но, кажетсмя с торговым соглашением ничего не вышло. Ву Ли продемонстрировал свои странные способы лечения — при помощи уколов маленькими серебряными иглами. Результаты были хорошие, но при дворе Ву Ли не прижился из-за интриг дворцовых лекарей, пользующихся традиционными методами. Когда он попытался исцелять обыкновенных граждан, то несколько раз входил в конфликт со жрецами Аполлона и Асклепия-Эскулапа. После чего практиковал очень мало и осторожно, выбирая пациентов состоятельных и широкомыслящих. Одним из них был Мамерк Пилумн, которому Ву Ли очень успешно снимал боли в пояснице. Мамерк отблагодарил его не только золотом, но и разрешением пользоваться своей библиотекой.

Итак, Ву Ли вышел из-за полки и с низким поклоном очень вежливо попросил прощения за то, что он невольно подслушал разговор уважаемых господ (оба раба — Артемидор и Диркот — удивленно переглянулись), и осведомился — не будет ли это сочтено непростительной дерзостью, если он позволит себе высказать свою точку зрения относительно предмета беседы который его тоже весьма занимает…

Латынью Ву Ли владел превосходно но говорил высоким голосом с забавным акцентом, что делало его речь похожей на птичье щебетанье.

Диркот и Артемидор несколько растерянно глядели на сина, тот все так же вежливо улыбаясь и скромно потупив взор, ждал ответа.

Первым опомнился Артемидор. Понимая, что соревноваться в вежливости с Ву Ли дело безнадежное, он просто пробормотал что-то в том смысле, что да, им интересно послушать, что скажет почтенный чужеземец.

Ву Ли учтиво поклонился и поведал уважаемым господам (рабы опять переглянулись), что мудрецы его страны, которая зовется Поднебесной Империей, давным-давно выработали понятие, схожее с понятием нумен римлян, пневмой стоиков и огненным логосом почтенного Гераклита. У нас, сказал Ву Ли, эту незримую животворящую силу называют «ци». Ци пронизывает собой весь мир, ци придает человеку жизненность. В теле человека ци движется по сотням каналов и если какой-нибудь канал закупоривается, человек заболевает. Его, Ву Ли, метод лечения и заключается в том, чтобы восстанавливать проходимость каналов и возобновлять правильную циркуляцию ци. Но он, Ву Ли, позволит себе не согласиться с уважаемым Артемидором в том, что количество этой силы дается человеку неизменным. Мудрецы Поднебесной давно открыли истину, что ци можно тратить и накапливать, можно взращивать и доводить ее концентрацию до таких пределов, что человек уподобляется богам и может творить чудеса. Для этого разработаны специальные приемы и методы дыхания. Эта истина известна также и индийским мудрецам. В доказательство Ву Ли привел пример мудреца Зарманохега, индийского софиста из Баргоса, который публично сжег себя в Афинах, дабы показать свое презрение к вещественному миру и собственному телу. Он накопил такое количество ци, или по-индийски праны, что уподобился небожителям и мог равнодушно относиться ко всему, что связывало его душу с его земной плотью…