Некромант, держи меня ближе - [21]

еебратьевотдалялись.Браннокпозволилтишинеповиснутьнанесколькоминут,скрестиврукинагрудиипозволивБрайдобдуматьсвоиошибки.Онвсегдатакделал.

— Я должен извиниться?

Брайд покачала головой.

— А Брэн?

Брайд почувствовала, как ее глаза начали наполнятьсяслезами,ионаненавиделаэто.

— Он сделал все правильно, вы оба.Язлоупотреблялаэтимприемом.Онзналэто.Язнала,—онапочувствовала,какслезыпобежалипощекам,ивозненавиделаиэто.Вожакдолжензнатьлучше.Отецвытерееслезыкостяшкамипальцев.

— Тогда почему он извинялся?

— Потому что он знает, что яненавижу,когдамнепреподаютурок.

Браннок схватил ее за плечи.

— И потому что он знает, чтотыбудешьслишкомстрогаксебе.

— Это была глупая ошибка.

— Которую лучше сделать на тренировке, какдумаешь?

— Я больше не могу допускать такиеошибки,пап.

Она почувствовала, как гнев наполнил ее голос.

Браннок рассмеялся.

—Думаешь, после того, как ты стала следующейвочереди,тынеможешьоблажаться?

Брайд посмотрела на него.

— Когда я стану лидером, мои ошибкисмогутнавредитьлюдям.

Браннок отпустил ее плечи и откинул волосысеелица.

— Ты пока не лидер. Эта замечательнаяответственностьвсеещележитнамне.Будешьпереживатьобэтом,когдапридетвремя.Будемнадеяться,чтоэтовремянастанетнескоро,—Брайдоткрыларот,ноонутихомирилее.—Тыдолжнаперестатьобременятьсебяэтим.Хотяяиприветствую,чтотысвоеположениепринимаешьтаксерьезно,ноеслитыпродолжишьтакнаказыватьсебязанебольшиеошибки,тоникогданестанешьлидеромстаи.Ошибки-нашилучшиеучителя.

— Я думала, что боль - лучшийучитель.

— Боль является хорошим учителем, но нелучшим.Тыдолжнапредставлятьсебесвоюновуюдолжность,кактренировочноеполе.Лучшеделатьошибкииучитьсянанихздесь,чемкогдаонинасамомделенавредилитебе.

— Да, папочка.

Браннок немного наклонился и заглянул ей вглаза.

— Это все, что беспокоит тебя?

Брайд не попыталась скрыть это. Лгать отцубылобесполезно,оннеотстанетотнее,покаонаненачнетговоритьемуправду.Онапосмотрелавсторонуполядлястрельбыизлука,хотялесизакрывалего.Всечтоонамоглавидеть,такэтозвездыилунунанебе,вместах,гдепозволялидеревья.

— А, — сказал ее отец. —Тыпереживаешь,правильноелияпринялрешение.

Она посмотрела ему в глаза и кивнула.

— Я уверен, что сделал правильный выбор.

— Я ведь не получила такую возможностьпоумолчанию?Мыдовольноразные.

— Ты и Шон?

— Не смешно, папочка.

Браннок обнял ее одной рукой. Она прижаласькнему,вдыхаяегоароматвместесрезкимсосновымзапахом.

— Ты не победила по умолчанию, —онпресекееожидаемыйвопрос.—Язнаю,чтотысобираешьсясказать,ида,этобылмомент.Ноэтобылединственныймомент,иэтовсечтотебенужнопоказнать.

— Как думаешь, он разочарован? — онарассеяннопнуланогойсосновуюшишку.

— Думаю, тайно доволен.

— Надеюсь.

— Как дела в школе?

Брайд позволила ему сменить тему. Пока онатакжепокончиласэтимразговором,какион.

— Хорошо. Беспокойно, но хорошо.

— Ты достаточно ешь? Все время бегаешь,какмыиговорили?Следишьзасвоимуровнемстресса?

Брайд улыбнулась.

— Знаешь, как для Альфы, ты большепохожнанаседку,—онпотянулеезаухо.Хихикая,онаотстранилась,новернуласькнемувобъятья.—Сомнойвсевпорядке,папочка.Яникомуненаврежу.

— Я больше переживаю о том, чтонавредяттебе.

Они повернули вслед изгибу тропинки, и онаувиделаочертаниядома.КакбыБрайднелюбилагород,заниматьсявшколе,онасоскучиласьподому.Позапахусосныитравы.Потишине,нарушаемойлишьщебетаниемголубойсойкииворон.Вокругникого,кромееестаи.Онаулыбнуласьтепломусияниюкостровинаблюдалазатем,какдетибегалидругзадругомводворе.Оникричалиихихикали,слышалисьихвозбужденныеголоса,когдаониигрались-боролисьналужайке.Подбежалвзрослыйизагналихвдомнаобед.

Она закрыла глаза, концентрируясь на запахах извуках.ПритягиваяськароматамБрэнаиШона,смешивающимсясзапахомееотца.Дом.

— Для папочки естественно переживать за менявшколе,—сказалаона,открывглаза,—ноямогусправитьсясцелойфутбольнойкомандой,неприложивмногоусилий.Явсевремянахожусьсредилюдей.Ктосможетнавредитьмне?

Ее отец не ответил, лишь прижал крепчексебе.

Наркотики странно повлияли на ее сознание, смешивая прошлое и настоящее. Мысли понеслись вперед ясно и быстро, чтобы лишь раствориться, когда она ухватилась за них. Она то всплывала, то тонула в воспоминаниях, не осознавая, что было сном, а что явью, и что происходило сейчас.

Дуглас приложил два пальца к запястью Брайдин, чувствуя биение ее пульса. Медленный и устойчивый. Он кивнул Майклу, чтобы тот открыл клетку, а сам решил отнести ее к стене. Недавний опыт научил его, что лучше не искушать молодого Майкла. Если это, конечно, не было выгодно самому Дугласу. Он поднял ее, внимательно наблюдая за тем, как Майкл надел перчатки и защелкнул наручники. Как только ее подвесили к стене за тоненькие запястья, Дуглас позволил ее телу повиснуть.

Он положил свои руки на руны, которые сильно врезались в наручники. Они были умело сделаны. Деньги были потрачены не зря. Он улыбнулся и направил свою волю в руны, призывая их к жизни, окрашивая холодное железо метафизическим серебром. Закрыв глаза, он проследил за линиями в своей голове, убеждаясь, что каждая из них была на месте, каждый узел силы там, где ему место. Точно изображенные руны были бы бесполезными, если он активирует их неправильно. Поспешно нарисованные символы кричали об изъянах в работе. Изъяны были опасны. Хуже того, они были небрежностью, которую он ненавидел.