Некрасавица и Нечудовище - [4]

- Вы хотите пить? - Вдруг спросила я, и глаза старика немигающее смотревшие на меня моргнули. Он ответил мне! Я кинулась к корзинке и, распахнув её, достала кувшин с молоком, однако нерешительно замерла, боясь разомкнуть сухие челюсти и сломать их. Мне пришлось отставить кувшин и медленно раздвинуть сухие губы, под которыми виднелись пожелтевшие, но вполне целые зубы с на удивление острыми клыками. Подняв кувшин, я влила немного молока. Я ожидала, что молоко выльется откуда-нибудь. Может все-таки меня мучают странные видения, и я ошиблась? Но нет, молоко нигде не выливалось. Я отставила кувшин и, размочив в нём немного хлебного мякиша покормила его. Он молчал и только смотрел на меня странным, едва видящим взглядом. Только слепые имеют такие прозрачно белёсые глаза… значит, он не мог меня видеть. Не мог. Услышал, значит. Я слышала, что слепые имеют отличный слух. Так, покормив его, я больше не знала, что сделать. Я просто погладила старика по щеке и, собрав корзинку, собиралась уйти.

- Я приду завтра. – Тихо пообещала я.

Странное обещание, думала я, идя по коридорам, которые уже не пугали меня. Зачем я сказала это? Неужели я считаю, что обязана теперь его кормить и поить каждый день? Кроме того факта, что это очень далеко: практически час пешим ходом за город и это, не считая того, что я живу на совершенно другой стороне города. Куда я ввязалась?..

Фонарь освещал гораздо больше пространства, чем та свеча, и я шла, разглядывая без тени опаски, камеры. Пустые, как и тогда. Ни скелета, ничего. Странно все это. Оставили всего одного заключённого, ещё и старика, а всех остальных забрали? Очень странно. Впрочем, возможно, они посчитали, что он уже умер. Подходя уже к выходу, я вдруг что-то заметила справа от лестницы, ведущей к выходу. Я поставила корзинку на первую ступеньку, а сама, подняв фонарь повыше, внимательно осмотрела стену. Обычная кладка, ничего не обычного, но вот стоит отойти… я сделала пару шагов назад, мне мерещилась дверь. Если это дверь, как же её открывали? Я ощупала кладку со всех сторон, проведя по стене пальцами. А потом с удивлением обнаружила что из-под этой двери на полу лежит верёвка. Я присела, чиркнув платьем по полу и, поморщившись от осознания, что-либо придётся завести себе новое платье для походов сюда, либо каждый день заниматься стиркой, потому что забраться на гору и спуститься в подземелье невозможно без того, чтобы не испачкать подол платья. Да так, что не скроешь. Верёвку я потянула на себя, плотно лежит. Застряла? Или так и надо? Или может не в ту сторону? Хм… я упёрлась в дверь плечом и как ни странно она поддалась. Я подналегла ещё сильнее, и дверь сдвинулась внутрь, обнажив ржавые петли с противным скрипом.

Я подняла фонарь и вошла внутрь, выхватывая из темноты узкий коридор. Зайдя внутрь, я с опаской оглянулась на дверь. Эта странная конструкция с закрыванием и открыванием двери верёвкой не вызывала у меня доверия, и остаться запертой тут мне не хотелось. Я пожала плечами, дивясь сообразительности тех, кто строил это подземелье, надо же было так придумать. Я продолжила поход. Вскоре коридор расширился и стали появляться камеры. Их было меньше, чем в основном коридоре. Некоторые были распахнуты настежь, а некоторые заперты на амбарные замки. Я дошла до конца коридора и почти прошла ту самую камеру. Ту единственную не пустую камеру. Если бы не кукла, валяющаяся на полу, я бы ни за что не заметила в такой полутьме её. Я подошла ближе и с удивлением поняла, что дверь ничем не заперта, свет фонарь выхватил из тьмы искажённое и высохшее лицо женщины. Её платье, как и волосы хорошо сохранились, но она была мертва, не как тот старик, тут нельзя было ошибиться: у неё высохла кожа рук и провалились глаза. Я отвела взгляд… в этом подземелье царит смерть, что я тут делаю? У неё были светлые волосы, заплетённые в косу и украшенные камнями и цепочками, золотистая ткань платья где-то истлела, но все равно она выглядела благородно и… печально. Она сидела, прислонившись к стене, её голова была задрана вверх, словно она что-то искала взглядом на потолке. О чём она думала перед смертью? Кто она такая? Почему здесь?

В её руках что-то было, пересилив отвращение я сделала ещё шаг и присела на корточки, но тут же отшатнулась, сдерживая слёзы... ну конечно, кукла… это ребёнок, девочка. Наверное, это её дочь… Кто? Кто мог так поступить? Посадить ребёнка в подземелье? И зачем?.. Я присела рядом с куклой и подобрала её. Ткань была пыльной и истлевшей, но фарфоровое лицо прекрасно сохранилось.

Покойтесь с миром… я ушла, роняя слёзы на платье. Вернулась домой утомившейся и печаленной, и очень расстроенной тем фактом, что не могу рассказать это всё тёте Лорейн и попросить у неё совета. Она наверняка подсказала бы мне, как поступить правильно. А так она сразу скажет, что все это ужасно плохая идея… Я вздохнула. В своей комнате, я достала куклу, найденную в подземелье, пригладила ей волосы и осторожно положила в коробку с другими игрушками, найденными мною на чердаке. Иногда я доставала пару таких найдёнышей и восстанавливала их, а потом отдавала их соседским ребятишкам. Они были в восторге от таких игрушек.