Неканоническое житие. Мистическая драма - [11]

-Он там! - показывая на окно, кричала дико директриса. -Бедный мальчик!

Тело разбившегося на смерть и разнесённые по асфальту купюры - вот картина школьного двора. Смотря на всё это, близорукий мальчик что-то шептал, а утиравшая кровь директриса рассказывала любопытствующим всю историю произошедшего. Её слушали молча, поглядывая на разбитую об бордюр голову Лысого. Приехавшие полицейские оградили территорию происшествия красной лентой.

Подошедший к шептавшему мальчику один из друзей умершего, проговорил ему на ухо:

-Не бойся. Я буду всем управлять - а про себя подумал: "Всё равно с тебя ничего путного не выйдет, а для меня ты сверчок, раздавлю и растопчу ногой".

 

Вишнёвое варенье

Алексей Суслов

1

Лето в этом году было так себе, а вот дождь преуспевал в действии как никогда.

Двое суетливых человека, разных по возрасту и мировоззрению, но объединённые одним воровским делом, возились с замком одного из дачных домиков.

Игорёк, весёлый и озорной, не смущающийся ничем, присматривался давно к этому домику, а второй, его напарник,которого звали Сергеем, был в не в ладах с этой затеей: его интуиция что-то ему шептала. "Могли бы и другой погребок грабануть - размышлял он,- чтобы там брюхо набить и жить сытой жизнью,но Игорьку этот дом подавай..." Долго отговаривал последнего Сергей, но сошлись на том, что всё делать будут не впопыхах, а по-серьёзному.

Когда замок спал под жёстким напором гвоздодёра, Сергей бросил свои мысли о каких-то потаённых страхах и первым вошёл в строение, пахнущее сыростью и лаком, как в старой столярке.

-Ну вот, а ты говорил, что пятница - не лучший день воровать... - пробурчал Игорёк, вешая кепку по-хозяйски на вешалку в прихожей - Здесь даже мышей нет, значит вся еда в порядке, а потому, ух, набьём мы свои утробы, мать великая! - Он весело сел в кресло у правого окна, выходившего в дивный сад и закурил.

Сергей, тощий от перловки и жиденького чая, и то через день, стоял в пороге и всё думал, как же Игорёк решился вылезти из своей берлоги, когда у него ящик тушёнки и копчёная колбаса, пахнущая мясным заводом? Ему хотелось есть до зарезу, а тут ещё тучи заволокли небо и ветер стал качать деревья за окном, так, что в животе Сергеевом бурчало как в медном котле.

-Посмотри, что там за тетрадь торчит в двух шагах от тебя? - небрежно сказал ему Игорёк. Сергей  вытер глаза от слёз и открыл полузапертую дверцу шкафа. На аккуратно сложенных простынях и пододеяльниках лежала тетрадь, обёрнутая синей клеёнкой. На обложке значилась запись: "Лето 2010. Дача". Сергей стал пролистывать записи и понял, что делала их женская рука, чистописание которой приятно бросалось в глаза.

-Это дневник. Хочешь, почитаю, пока ты куришь - тягучим голосом произнёс Сергей, облокотившись об стену в жёлтых обоях.

-Валяй - бросил Игорёк и закрыл глаза.

-Сергей противным голосом начал:

"Такое-то число, понедельник. Ягода в этот год поспела рано, а потому мой безумец ворчит, что она будет кислая. Ну, и пусть бормочет, меня давно уже не волнует его дикая озабоченность своими пустяковыми проблемами. А вот сосед, офицер, хорош стал в это лето: статный, молодой, подтянут и галантен с женщинами. Все его ритмичные движение, ох, как бойко действуют на наше бабье сердечко! Вот бы и мне молодость вернуть...

-Ага, хорошо начало! - зевнув, пробормотал разомлевший Игорёк. - Слышь, Серый, залезь в погреб, найди что пожрать.

Первым попалась банка вишнёвого варенья.

-А давай поедим - махнул рукой Игорёк. Его утроба требовала чего-нибудь сладкого, а по тому варенье пришлось как раз кстати.

Хорошенько полакомившись, Игорёк отошёл от стола, вытер руки об полотенце на шифоньере и снова сел в кресло.

-Продолжай, Лермонтов - командно рявкнул он.

"Следующие число, вторник. Нарвала ягод, а тут сын подъехал. Я ему: привёз что говорила? Он: а как же, а сам даёт бутылёк и смеётся. Говорит: только побольше сыпь, чтоб не мучился...

-Не понял. Это она о чём? - подскочил Игорёк и бросил сигарету, уже вторую в окно. -Ну, читай живее!

"Когда варила варенье, значит, вишнёвое, бросила к котёл пол баночки того порошку, так что скоро, дорогой мой муженёк, будем заказывать тебе деревянный футляр в полный рост. Ах, хорошо сынок пристроился патологоанатомом, все следы этого яда уйдут в могилу вместе с моим благоверным. А пока...

-Подожди, ты, что, не понял? - вскричал Игорёк и подскочил к напарнику.

-Нет.

-Она же отравить хотела мужа, ну, этим чёртовым вареньем! О, какой я дурак! Отравила!

То, что произнёс Сергей, было не книгопечатно.

2

Самое, что может по-настоящему напугать человека - это когда он поймёт, что то, что он задумал - уже не исполниться; по-разному он относиться к потере лет и годов, но одинаково - к полной утрате жизни и дорогих ему сердцу идей.

Игорёк клял судьбу, что успел мало что совершить в череде дней, отпущенных ему. У него когда-то была семья, но ненастное тюремное бытие перечеркнуло всё то, о чём он заботился много лет - о жене и детях. И теперь, он вещал Сергею о тех днях, что жестоким прессом легли на сердце.

-Не забыть мне того дня, когда я свалил всю вину за убийство на невиновного, с той животной страстью, что делает из человека волка. А он, этот мальчик - он как  овца, что идёт на заклание,  получил ещё больший срок, хотя был не виноват и в первом, он по вере своей баптистской, а возможно, по благородству человеческому принял ярмо на шею. - так рассказывал Игорёк о минувших днях и глаза его заволокло туманом воспоминаний.