Неизвестный сепаратизм. На службе СД и Абвера - [2]

В спецсообщениях разведки вновь замелькали имена и организации, которые были на слуху с того времени, как он, Сталин, стал Генеральным секретарем ЦК ВКП(б), — теперь они чувствуют, что может пробить их час. Вновь заявили о себе Саид Шамиль, Расул-заде и другие. Если Кавказ будет зажат в немецко-турецкие клещи и захвачен, то там могут начаться необратимые процессы. Потеря этого региона — родины вождя может стать непоправимой для судьбы всей страны. А горячие головы в Турции есть, как и в любом другом государстве. Контрразведка доложила, например, что турецкий военный атташе в частной беседе высказал убежденность, что немцам удастся захватить Кавказ и он намерен рекомендовать своему Генштабу в качестве превентивной меры подумать о занятии турецкой армией стратегически важных позиций в этом регионе.

По всему видно, что колебания в турецком руководстве большие. Посол Актай говорит Молотову одно, а министр иностранных дел Турции Сараджоглу, по информации разведки, заявляет германскому послу фон Папену нечто иное, что можно истолковать как готовность Турции уступить немецким домоганиям.

Турцию любой ценой надо удержать от вступления в войну, это задача военно-стратегического значения. Сказанное Идену, вполне очевидно, следует понимать так, что Россия по меньшей мере отказывается от своих вековых притязаний на Черноморские проливы, а это гораздо важнее, чем эфемерные выгоды от военного альянса с Германией, и даются эти заверения на таком уровне, что не вызывают сомнений. Гарантами же их соблюдения становятся Великобритания, а значит, и Соединенные Штаты.

Не приходится сомневаться в том, что англичане известят Анкару об услышанном Иденом из уст Сталина, у них с турками неплохие отношения. Недаром английский посол Криппс, встречаясь с наркомом по иностранным делам Молотовым, убеждает не требовать от Турции более того, что она в состоянии сделать, мол, Анкара и так действует в русле союзнических интересов. Так в конечном счете и получилось, правда, за исключением одного незапланированного нюанса, о чем стало известно только после окончания Второй мировой войны.

Уже через несколько дней после примечательной беседы Сталина с британским министром германский посол в Турции направил в Берлин телеграмму, в которой со ссылкой на слухи, курсирующие в дипкорпусе, почти дословно сообщил ее содержание. Вовсе это были не слухи, Папен просто закрывал источник информации. Германская разведка имела в английском посольстве своего агента, имя этого человека — Элайза Базна, он был слугой посла. С его помощью немцы получили доступ к сейфу, где хранились секретные документы, в том числе депеши из МИД Великобритании.

Не будем преувеличивать влияние этого оригинального дипломатического хода на позицию Турции в вопросе вступления или невступления в войну. Главным сдерживающим фактором были героическое сопротивление советских войск гитлеровской военной машине, разгром вермахта всего через полгода после начала войны под Москвой, а через полтора — под Сталинградом. Но это свидетельство той обоснованной обеспокоенности, которую испытывало советское руководство в отношении возможных действий южного соседа СССР.

Если осуществится худший сценарий, то заработает механизм сепаратизма, который имеет свои корни, да к тому же пестовался все те двадцать лет, что прошли после последней неудачной попытки отделиться от России после революции. При согласии идеологов кавказской независимости и их внешних спонсоров наиболее удобной формой достижения цели названа конфедерация независимых кавказских государств. Пусть Кавказ станет таким же привычным и устоявшимся в международной политике понятием, как, скажем, Балканы. О том, что в этом случае возникли бы десятки острейших проблем территориального, этнического и религиозного характера, помалкивали. Главное — уйти от России, чтобы получить власть и признание мировых держав, а там видно будет.

Немцы, в свою очередь, прилагали немалые усилия, чтобы воздействовать на Турцию, прибегая для этого к разнообразным средствам и методам, включая дезинформацию. Гитлер, принимая турецкого посла в Берлине Гереде, заявил ему, что на переговорах с Германией Советский Союз претендовал на Черноморские проливы и что якобы именно отказ немцев пойти на удовлетворение этих требований явился истинной причиной ухудшения советско-германских отношений.

В том же направлении должно было сработать сообщение германского радио в декабре 1941 года о том, что Великобритания и СССР поделили Европу на зоны влияния и Турция попала в советскую. Идеи сделал даже по этому поводу специальное заявление в палате общин британского парламента, в котором опроверг этот вымысел геббельсовской пропаганды. Такого рода германские «подачи» проникали даже в американскую печать. В журнале «Кольерс», например, появилась статья профессора Реннера из Колумбийского университета, в которой утверждалось, что в случае победы союзников к России может отойти все европейское побережье Черного моря, включая, разумеется, и проливы.

В приватных беседах с турецкими должностными лицами германские дипломаты говорили даже о возможности образования на Кавказе и в Крыму буферных государств под германо-турецким протекторатом. В качестве жеста уверенности в захвате этих советских территорий летом 1942 года, когда вермахт выдвигался на Северный Кавказ, в Анкару со своего рода демонстрационной миссией были командированы потенциальные гауляйтеры Азербайджана и Грузии, назначенные Гитлером в преддверии оккупации этих советских республик немецкими войсками.