Неизвестный Андропов - [17]

При этом даже географически «зона ответственности» Отдела была велика — Восточная и Южная Европа, Монголия, КНДР, Китай и Вьетнам, затем к ним присоединились Куба и Югославия.

Отношения между этими странами, в том числе СССР с Албанией, Югославией и Китаем, как известно, были в тот период времени непростыми, как и сама внутриполитическая обстановка в некоторых из этих стран (достаточно напомнить, что помимо Венгрии обострение обстановки в 1956—1957 гг. имело место также в Польской Народной Республике, непростая обстановка в то время складывалась и в Германской Демократической Республике).

Помимо этого, многие из этих государств являлись объектом массированной политической, экономической и пропагандистско-идеологической атаки со стороны капиталистических соседей.

Во многом работу Отдела приходилось начинать с «чистого листа», преодолевая как проблемные «напластования» исторического прошлого, так и агрессивные устремления и подрывные акции спецслужб империалистических государств.

На этой, как и на всех последующих должностях, Андропов показал себя именно как самостоятельный, творчески мыслящий руководитель и политик, а не как простой и бездумный канцелярист-исполнитель, номенклатурно-аппаратный чиновник.

Об этой отличительной черте характера Андропова работавший с ним с 1958 г. Ф.М. Бурлацкий писал, что он «собственно, иначе и не мыслил, кроме как политическими категориями. ...Это значит, что он рассматривал вопрос с точки зрения государственной политики страны, тех последствий, которые может иметь то или иное событие или решение для ее интересов» [2].

Разумеется, деятельность Отдела ЦК, возглавлявшегося Ю.В. Андроповым, как и вся внешнеполитическая деятельность Советского государства, протекала в условиях, жестко задававшихся складывавшейся международной обстановкой, позицией супергиганта капиталистического мира США по ряду актуальных международных проблем и политикой холодной войны на международной арене.

Понятно также, что политика США и их союзников и сателлитов в отношении СССР и других стран народной демократии не оставалась неизменной. Эти изменения во внешней политике вызывались как персонально-личностным видением каждым американским президентом целей и приоритетов своей деятельности, так и существовавшими в то время реалиями межгосударственных отношений.

Поскольку внешнеполитические доктрины США накладывали непосредственный отпечаток на цели, организацию и содержание политики, а также на организацию и тактику разведывательно-подрывной деятельности против СССР и стран социалистического лагеря как собственных спецслужб, так и своих многочисленных союзников из различных политических блоков, представляется необходимым напомнить читателям о существе господствовавших в тот период концепций и подходов к международным отношениям. Этот важный аспект историко-политологического анализа в настоящее время, как правило, игнорируется подавляющим большинством писавших как о Ю.В. Андропове, так и о международных отношениях того периода времени.

Первым в послевоенный период творцом геополитики США стал президент Г. Трумэн, 17 марта 1947 г. в конгрессе провозгласивший доктрину «сдерживания коммунизма», позднее названную его именем.

Еще одной новацией внешней политики Трумэна стало значительное укрепление американских спецслужб созданием в октябре того же года Центрального разведывательного управления (ЦРУ) США, а в мае 1949 г. — военно-политического блока НАТО.

Директива Совета национальной безопасности США 20/1 от 18 августа 1948 г. откровенно провозглашала:

«Наши основные цели в отношении России сводятся всего к двум:

а) свести до минимума мощь и влияние Москвы;

б) провести коренные изменения в теории и практике внешней политики, которой придерживается правительство, стоящее у власти в России.

... Мы не связаны сроком для достижения наших целей в мирное время».

Понятно, что эти цели и основанные на них методы действия прямо противоречили выработанным участниками Антигитлеровской коалиции принципам международного права и межгосударственных отношений, сложившимся после окончания Второй мировой войны.

В этой связи, подчеркнем это для «критиков» истории советского государства, необходимость ответных и адекватных мер отражения «недружественных» устремлений США и их союзников со стороны СССР являлась абсолютно обоснованной и правомерной.

В 1953 г. концепцию «сдерживания коммунизма» сменила доктрина «отбрасывания коммунизма», известная также под названием «доктрины освобождения».

Выдвигая ее в качестве альтернативы «сдерживанию коммунизма», государственный секретарь США в 1953—1959 гг. Джон Фостер Даллес предлагал «бороться за «освобождение» Восточной Европы методами, «близкими к настоящей войне — войной политической, психологической и пропагандистской» [3].

В1955 г. было не только начато вещание на социалистические страны на языках населяющих их народов радиостанций «Свободная Европа» и «Свобода», тайно финансировавшихся и управлявшихся американской разведкой, — правда об этом станет известна только в 1973 г. в результате деятельности комиссии конгресса США под председательством У. Фулбрайта по расследованию деятельности ЦРУ [4].