Неизвестные страницы - [19]

Руководство же боевыми действиями 4-й пехотной дивизии было возложено на начальника этой дивизии, генерал-лейтенанта Комарова, распоряжения которого, как будет указано ниже, особых нареканий не вызывают.

Расследованием выяснено, что 16-я пехотная дивизия, направленная 13 августа, по приказанию командующего 2-й армией, генерала от кавалерии Самсонова, к Алленштейну и прошедшая уже 12 верст, была по распоряжению генерала Благовещенского двинута обратно к Бишофсбургу для поддержки 4-й пехотной дивизии; не доходя семи верст до Бишофсбурга, одна бригада этой дивизии была направлена в обход озера Дадеи с запада, для противодействия обнаружившемуся обходу неприятеля, с которым и имела авангардный бой у деревни Рамзау. Вечером того же числа бригада эта, также по приказанию генерала Благовещенского, была направлена на Мертинсдорф-Рилбах-Ингельгейм, куда прибыла лишь в 10 часов утра 14 августа. Таким образом, бригада эта совершила непрерывный утомительный марш с часу дня 13 августа до 10 часов утра 14 августа.

По представленному генералом Благовещенским объяснению распоряжения его о передвижении этой бригады вызывались обстоятельствами сложившейся боевой обстановки.

Создавшаяся обнаженность правого фланга 2-й армии также не может быть отнесена к вине генерала Благовещенского, так как расположение VI корпуса, указанное директивой генерала Жилинского и отделявшее этот корпус на расстояние около 40 верст от главных сил, само по себе затрудняло возможность прикрывать правый фланг армии со стороны Растенбурга. Выполнить эту задачу после отхода VI корпуса от Бишофсбурга к югу генерал Благовещенский также не мог, так как, потеряв всякую связь со штабом 2-й армии и с остальными корпусами, он не имел никаких сведений о положении армии.

Однако в отношении генерала Благовещенского выяснено, что, признав необходимым произвести отход своих частей 14 августа из Менсгута в Ортельсбург, он не принял надлежащих мер к упорядочению этой сложной операции и что, следуя в автомобиле, в колонне обозов, при возникшей в обозе панике, в результате которой были потери в людях и в материальной части, он не принял немедленно самых энергичных мер к прекращению возникшего беспорядка.

Сверх того, из данных расследования видно, что, отведя в ночь на 14 августа VI корпус к линии Гродзискен-Щепанкен, генерал Благовещенский не остановился на этой линии, а отвел корпус, 14-го и 15 августа, еще дальше к нашей границе, за Ортельсбург.

Генерал Благовещенский объясняет это свое распоряжение тем, что на линии Гродзискен-Щепанкен VI корпус был, по сравнению с XIII и XV корпусами, находившимися на линии Нейденбург-Гогенштейн, значительно выдвинут к северу и что ввиду отдаленности VI корпуса от XIII и XV корпусов и выяснившегося наступления противника на VI корпус с севера и с запада, корпус этот подвергался опасности быть отрезанным и окруженным. Вследствие этого, чтобы вывести корпус из опасного положения, он признал необходимым отвести его за Ортельсбург и таким образом выровнять положение корпусов армии.

Признавая это распоряжение целесообразным в интересах самого VI корпуса, нельзя, однако, не прийти к заключению, что столь глубокий отход корпуса дал возможность противнику, действовавшему против VI корпуса, маневрировать против XIII и XV корпусов;

5) генерал-лейтенант Комаров тем же приказом Главнокомандующего армиями Северо-Западного фронта удален от командования 4-й пехотной дивизией «за полное неумение руководить своими войсками в бою».

По отзыву бывшего командира VI армейского корпуса, генерала от инфантерии Благовещенского, главным недостатком генерал-лейтенанта Комарова в мирное время являлись вялость, мягкость характера и отсутствие настойчивости в своих служебных требованиях. В бою же 13 августа генерал-лейтенант Комаров, лично руководивший действиями дивизии, держал себя вполне спокойно и хладнокровно, и действия 4-й пехотной дивизии под его начальством в этом бою нареканий не вызывают.

Расследованием выяснено, что обстоятельства, которые могли бы быть поставлены генерал-лейтенанту Комарову в вину, были:

1) отдача приказа об отступлении 4-й пехотной дивизии от Гросс Бессау в 5 часов 30 минут дня 13 августа без испрошения на то разрешения командира корпуса;

2) расположение обозов во время боя вблизи поля сражения;

3) несвоевременное сообщение 13 августа, во время боя у Гросс Бессау, начальнику общего резерва, генерал-майору Нечволодову приказания об отходе частей дивизии, вследствие чего генерал-майор Нечволодов оставался с двумя батальонами в опасном положении до 11 часов 30 минут ночи.

По поводу отмеченных обстоятельств генерал-лейтенант Комаров дает следующие объяснения.

По его словам, отступление от Гросс-Бессау вызывалось неожиданным натиском противника с севера и ураганным огнем его артиллерии. Испросить разрешение командира корпуса на этот отход не было времени, ввиду опасного положения двух полков дивизии.

Приказание отвести обозы далее назад было им, генерал-лейтенантом Комаровым, отдано своевременно и если осталось невыполненным, то это вина начальника штаба дивизии, полковника Сербиновича, не принявшего должных мер для немедленного приведения этого приказа в исполнение.