Неизвестные байки старого Петербурга - [38]

В общем, зря современные автомобилисты жалуются, что их машины потребляют слишком много бензина. Пусть представят себе «живой транспорт», который идет только на водке и в любой момент может остановиться и прилечь отдохнуть. Да и горожанам, пугающимся современных лихачей, советуем представить, что могли натворить после совместного возлияния лошадь и ее водитель.

Конь в липовой шкуре

В конце XIX века, несмотря на наступление прогресса, хорошая упряжка лошадей по-прежнему была символом достатка и благополучия. Один крупный столичный финансист, приобретя великолепную английскую серую в яблоках кобылку, стал активно искать ей пару. Но все его поиски были безуспешны до тех пор, пока не явился к нему человек, представившийся агентом, специалистом по лошадиному делу. Он «сугубо конфиденциально» сообщил, что у одного барышника появился очень стоящий экземпляр. Финансист так мечтал о втором коне, что самостоятельно отправился по указанному адресу где действительно увидел то, о чем мечтал. Лошадь подходила и по стати и по возрасту, но главное — была серой в яблоках — точная копия кобылицы, ожидавшей пары в конюшне богача. На радостях он, не торгуясь, отдал за красавицу немалые деньги — 600 рублей и собственноручно привел лошадь к себе. Несколько дней ликовал банкир и не мог нарадоваться на свое приобретение, пока однажды не вздумалось конюху помыть лошадку. Вместе с грязью с «красавицы» неожиданно сошли… яблоки, и она предстала в своем подлинном весьма скучном сером обличье. Пятна, как оказалось, были на лошади нарисованы, но так талантливо и натурально, что никто не заметил подвоха.

Разгневанный банкир привел кобылку обратно к пройдохе-барышнику и потребовал вернуть деньги. На это заявление продавец с удивлением сначала уставился на лошадь, а после на ее разъяренного владельца.

— Прошу прощения, любезный, но, может, вы мне объясните, по какой такой причине я должен отдавать шестьсот целковых за эту серую лошадь, которую я в жизни не видел. Я ведь вам продал отличную кобылицу в яблоках, а вы что мне пытаетесь всучить? — возмутился барышник.

Минут десять они переругивались: банкир грозил упечь барышника за решетку за «подделку конских примет», а барышник вовсю голосил, что его, честного коммерсанта, посреди бела дня хотят до нитки раздеть. Поостыв и видя, что скандальничать бесполезно, финансист сказал:

— Вы меня надули, но я готов вам это простить, если вы укажете мне того маляра, этого поэта света и тени, который столь искусно разукрасил лошадь. Больше того, я даже заплачу еще четвертной, если он мне вновь ее разрисует.

Подумав, продавец хитро взглянул на банкира и ответил, что указать маляра он, разумеется, не может — секрет, а вот лошадку разрисовать — это пожалуйста. Пусть ее с утра приводят — яблоки будут лучше прежних. Так и сделали, вечером следующего дня лошадь уже красовалась в свеженарисованных яблоках, и ее поместили в банкирские конюшни. Но ненадолго, поутру финансист опять привел ее к барышнику и вновь потребовал вернуть ему деньги. Деваться теперь было некуда — пришлось раскошеливаться. Ведь лошадь была той же самой масти, а согласно уговору, покупатель имел право вернуть ее в течение трех недель.

Дутая Маруся

Сто лет назад едва ли не самым верным способом заработать на жизнь для простого люда была профессия извозчика. В желающих воспользоваться экипажем недостатка не наблюдалось. Однако работа извозчика была хоть и выгодной, но нервной. Чаевые за «вредность» давали редко, частенько случалось обратное: клиент просто убегал, не заплатив. Но самым страшным для извозчика было, когда что-то случалось с его верной напарницей — лошадью.

Как-то у одного из петербургских извозчиков приключилась именно такая беда. Его старушку-кобылу попросту украли. Горевал он сильно, — хоть и старая была, но уже сроднились за столько-то лет. Но делать нечего, надо было искать замену. Найти хорошее животное тогда было непросто, а купить и того сложнее. Вариантов покупки было два. Можно было приобрести лошадь в рассрочку, сделать первый взнос, а потом зарабатывать на ней деньги на уплату оставшейся суммы. Только цена в этом случае вырастала раза в три. Если же кто-то хотел купить лошадку подешевле, то предлагалось выплатить все деньги сразу. Но только здесь уже никакой гарантии качества не давали, и возврату и обмену товар не подлежал.

Денег у несчастного «безлошадника» было мало, значит, вариант рассрочки отпадал сам собой. Потому, подбадривая себя мыслью о том, что уж кто-кто, а он-то все козни торговцев лошадьми знает и сможет отличить достойную кобылку от старой клячи, извозчик отправился на поиски. Искал недолго, на удивление быстро ему удалось за приемлемую цену приобрести немолодую, но, как казалось, очень резвую лошадку. Ему она вообще показалась красавицей. Бока упругие лоснятся, голова гордо поднята, а как только кнут увидит — глаза искры мечут, ноздри раздуваются, и без уговоров рвет с места. Но окончательно извозчик был покорен тем, что лошадка отзывалась на имя безвременно утраченной Маруськи. Но недолго гнал ямщик лошадей. Ровно через три дня на глазах у изумленного извозчика лихая кобыла начала превращаться в ту самую, казалось, безнадежно утраченную Марусю-старушку. Только взгляд у нее стал совсем грустный, гордо вздернутая голова поникла и нервно дергалась, а еще вчера холеные бока оказались просто распухшими.