Неизвестная рукопись Доктора Уотсона - [23]

— Уотсон, — сказал он, — я хотел бы иметь более детальное представление об этом районе. Пока я побуду здесь, не можете ли вы разведать, что находится на ближайших улицах?

Горя желанием загладить вину за ошибки предыдущего вечера, я с готовностью согласился.

— Когда вы закончите осмотр, вы наверняка найдете меня в приюте.

И Холмс вошел в ворота.

Я обнаружил, что на Монтегю-стрит нет обычных магазинов. Дальняя сторона улицы была застроена складами, которые смотрели на меня запертыми входами и не подавали никаких признаков жизни.

Но, повернув за угол, я увидел более оживленную картину. Там находилась палатка зеленщика, возле которой домашняя хозяйка выторговывала кочан капусты. В следующем доме помещалась табачная лавка. За ней виднелась маленькая, невзрачная пивнушка, над дверью которой висела потрепанная вывеска, изображавшая кеб.

Мое внимание вскоре привлек широкий проем на той стороне улицы, по которой я шел. Оттуда доносился пронзительный визг. Я прошел под старой каменной аркой во двор и очутился на бойне. В углу в небольшом загоне сбились в кучу четыре тощие свиньи. Подручный мясника — молодой парень с мощными бицепсами, в окровавленном переднике, хладнокровно делал свое дело.

Я отвернулся. Мое внимание привлек вид идиота, в котором Шерлок Холмс и его брат Майкрофт признали Майкла Осборна. Он сидел на корточках в углу бойни, забыв обо всем на свете, кроме действий мясника. Он пожирал глазами окровавленные туши животных с поистине патологическим интересом.

Проделав предварительную работу, подручный мясника отошел назад и удостоил меня улыбки.

— Хотите разжиться куском свинины?

— Надо сказать, что ваша работа ведется не в самых чистых условиях, — сказал я с неприязнью.

— Чистых, говорите, — усмехнулся парень. — Да здесь людей от многого другого тошнит, сэр! Плевать им, если свинина чуть-чуть подпачкана, и они правы, черт побери! — Он подмигнул. — Особливо девки. Они по ночам больше думают о том, как свою шкуру уберечь.

— Вы имеете в виду Потрошителя?

— А кого же еще? Из-за него все потаскушки в последнее время дрожат.

— А вы знали девушку, которая была убита вчера вечером?

— Знал. Дал ей на днях вечерком два с половиной шиллинга. У бедной девки нечем было заплатить за квартиру, а я не жадный. Не могу видеть, когда девушка топает по улицам в тумане оттого, что ей негде спать.

Чисто инстинктивно я продолжил этот малоприятный разговор.

— У вас нет никакой идеи насчет того, кто же все-таки Потрошитель?

— Почем мне знать, сэр? Да хоть ваша милость, а что? Он вполне может быть джентльменом. Согласны?

— Почему вы это говорите?

— Почему? Потому что джентльмен накидкой прикроет свою одежду, и кровавых пятен не видать! Согласны? Ну, ладно, надо разделывать тушу.

Я поспешно покинул бойню, унося с собой образ Майкла Осборна, сидящего на корточках в углу, не отводя слезящихся глаз от кровавого зрелища. Что бы ни говорил Холмс, для меня этот жалкий изгой общества оставался главным подозреваемым.

Я обогнул площадь и вошел в морг через ворота на Монтегю-стрит, собираясь пройти в приют. В морге не было никого. Пройдя вдоль помоста, я подошел к столу, стоявшему на возвышении. На нем лежало тело, прикрытое белой простыней. Я постоял, задумавшись, потом, побуждаемый неясным чувством, откинул простыню с лица.

Страдания Полли отошли в прошлое, и ее мраморное лицо отражало покорное приятие того, что она обнаружила по ту сторону ограды. Я не считаю себя сентиментальным человеком, но думаю, что в смерти, как бы она ни наступила, есть определенное достоинство. И хотя я не отличаюсь религиозностью, я прошептал короткую молитву о спасении души несчастной девушки.

Холмса я нашел в столовой приюта в обществе лорда Карфакса и мисс Селли Янг. Последняя встретила меня приветливой улыбкой.

— Доктор Уотсон, позвольте мне принести вам чашку чая.

Поблагодарив, я отказался. А Холмс быстро сказал:

— Вы вовремя пришли, Уотсон. Его светлость собирается предоставить нам кое-какую информацию.

Его светлость, казалось, несколько колебался.

— Вы можете с полным доверием говорить при моем друге, ваша светлость.

— Извольте, мистер Холмс. Майкл уехал из Лондона в Париж примерно два года тому назад. Я ожидал, что он будет вести беспорядочный образ жизни в этом самом безнравственном из городов, но тем не менее старался поддерживать с ним связь. И я был удивлен и обрадован, когда узнал, что он поступил в Сорбонну, чтобы изучать медицину. Мы продолжали переписку, и я стал оптимистически смотреть на его будущее. Казалось, мой младший брат открыл новую страницу своей жизни.

Подвижное лицо Карфакса приняло грустное выражение.

— Но тут произошло несчастье. Я с ужасом узнал, что Майкл женился на уличной женщине.

— Вы ее видели, милорд?

— Никогда, мистер Холмс. Откровенно признаю, что у меня не было желания увидеться с ней. Однако если бы обстоятельства так сложились, я бы с ней встретился.

— Откуда в таком случае вам известно, что она проститутка? Ваш брат вряд ли включил эту деталь в перечень подробностей, когда уведомил вас о своем браке.

— Мой брат мне ничего такого не сообщил. Я узнал об этом из письма одного из студентов, человека, с которым не был знаком, но чье послание отражало искренний интерес к судьбе Майкла. Этот джентльмен уведомил меня о профессии Анджелы Осборн и высказал мнение, что, если я дорожу будущим брата, мне следует немедленно приехать в Париж и попытаться повлиять на него, пока жизнь его еще не безвозвратно загублена.