Неизвестная. Книга первая - [7]
— Но вы принципиально согласны? — взгляд из-за стекол пенсне был настойчив.
— Если Дзержинский разрешит, я не против.
— Вот и хорошо, — Урицкий снова поймал и начал тискать руку чекиста. — Очень рад. Ведь вы — левый эсер?
— Точно так.
— Угу… Ну Феликса я беру на себя. И думаю, мы с вами неплохо сработаемся, — улыбнулся он.
— А пока позвольте… — Владимиров помахал перед носом начштаба обороны листками ордеров. — Мне бы срочно…
— Да-да, конечно, — Моисей Соломонович нехотя отпустил Константина Константиновича. — Не смею вас задерживать.
И поспешил по широким ступеням вверх по лестнице. А Владимиров перевел дух и прошептал:
— Так тебе Феликс меня и отдаст — держи карман шире!
Потом с тоской взглянул на ордера, аккуратно сложил их и сунул в карман галифе.
— Ничего, до завтра буржуйчики потерпят. А сейчас спать…
Он направился было в свой потаенный уголок на чердаке этого старого дома, где у него была оборудована неплохая берложка, не известная ни начальству, ни тем более подчиненным. Там, в закутке за горячей кирпичной трубой котельной, скрытый от посторонних глаз, стоял старенький обтертый диванчик. И на нем так хорошо спалось утомленному тяжелыми революционными буднями старшему уполномоченному всероссийской чрезвычайной комиссии Константину Константиновичу Владимирову.
Правда, маман от рождения называла его Симхой, а еще шайгец и шлимазл8, а отец, когда был в хорошем расположении духа, величал не иначе как Янкель бен Гершев. И фамилия у парня в детстве была совсем другой, только этого в старом доме на Гороховой не знал никто… Или почти никто… Но об этом пока — тс-с-с!
На полдороге Владимиров остановился. Подумал, что неплохо было бы зайти в кабинет за шинелькой, а то на чердаке нынче все-таки холодновато. Но вспомнил, что в кабинете его ожидает какая-то полоумная девица, которую зачем-то приволок сюда патруль, а Феликс велел разобраться с ее делом. Константин чертыхнулся и побрел сквозь строй бывших сливок аристократического петроградского общества, а так же воров, разбойников, грабителей и озлобленных от постоянного недосыпа и хронической усталости охранников к осточертевшему кабинету.
У двери стоял часовой.
— Как она там? — спросил его Владимиров.
— Сидит как кукла, — пожал плечами солдат. — Вроде смирная.
— Что же, посмотрим. Без панталон, говоришь? — спросил чекист, тихонько хмыкнув, и толкнул дверь, строго приказав часовому: — Никого не впускать!
Кабинет был крошечным. Массивный дубовый стол под зеленым сукном, два стула: один для хозяина — обычный, венский, второй для подозреваемого — массивный, с крепкими буковыми подлокотниками и прямой, обитой вытертой кожей спинкой («Трон правды», как называл его Костя). Несгораемый шкаф и тренога-вешалка, на которой висела почти новая генеральская шинель, прихваченная недавно на эксе9, и почти новый бобровый треух с красным околышем по искристому меху.
На столе — лампа под кроваво-красным абажуром, письменный прибор в виде двух резвящихся нимф в весьма фривольных позах, а рядом строгий кубик телефонного аппарата с потускневшими латунными рожками, на которых покоилась сильно поцарапанная трубка. Возле аппарата стопка документов — паспорта недавно убиенных Гользманов с их чадами и домочадцами. Один из них упал и раскрылся, на нем четким каллиграфическим почерком царского еще чиновника было старательно выведено имя случайно погибшей горничной — Юлия Вонифатьевна Струтинская. Все, что осталось от человека.
Стены крашены в серое. Под высоким потолком — электрическая лампочка на витом проводе, которая давала ядовито-желтый свет и делала ночь за окном похожей на жутковатую бездну. Вот и все убранство, даже занавески на окне нет. Развернуться практически негде, зато кабинет отдельный. Без шума и гама.
На троне правды восседала королева. Так, во всяком случае, в первый миг показалось Константину Константиновичу. Классический профиль девушки эффектно смотрелся на фоне черного провала окна. Длинная стройная шея, обрамленная пышным лисьим воротником дорогой шубы. Густые рыжие волосы — прямые, коротко стриженные, с остро обрезанными завитками у щек (кажется, тронь — уколешься) по моде, введенной эмансипатками с начала войны. Идеально прямая посадка, задумчивый взгляд, устремленный куда-то вдаль…
«Клеопатра! Истинная Клеопатра!» — невольно восхитился молодой человек. Но тут он увидел, что из-под шубы у королевы торчат ноги в грязных солдатских обмотках, обутые в разбитые башмаки, а руки притянуты к подлокотникам обрывками бельевых веревок, и очарование вмиг улетучилось. Как отрезало.
Появление Владимирова не произвело на девушку никакого впечатления. Она все так же задумчиво смотрела куда-то, словно не серая стена была перед ней, а неведомые дальние дали.
Чекист громко протопал сапогами и шумно уселся за стол напротив девушки. Она словно не заметила этого. Или вправду не заметила?
— Как тебя зовут? — громко, как для глухой, задал вопрос Константин.
Никаких эмоций.
— Слышь! Зовут тебя как?
Без результата.
— Ладно, — чекист вынул из ящика тоненькую папку, открыл ее, прочитал листок рапорта патруля и показания дворника Околесина.
Киевская Русь набирает силу.Вырвавшись на свободу, Добрыня отправляется на поиски своей возлюбленной.Какой будет их встреча?Княгиня Киевская приближает к себе бывшего княжича Древлянского, обещая ему в награду за верность отпустить из заточения отца, Мала Нискинича.Выполнит ли она свое обещание?Русь снаряжает посольство в Царьград, и Ольга лично отправляется на встречу с императором могущественной Византийской империи.Чем закончатся эти нелегкие переговоры?Добрын, сын Мала, встает перед трудным выбором: защитить древние устои или перейти на сторону поборников новой веры.Каков будет выбор героя?Ответы на эти вопросы Вы найдете в заключительной книге трилогии «Ночь Сварога».
Под ударами варягов пали древлянские города. Спасая от гибели свою семью, а родную землю — от разорения, княжич Добрын, сын Мала, отправляется заложником в Киев, где правит княгиня Ольга. По договору он должен девять лет пробыть в холопах у ее сына, юного Святослава, кагана Киевского. Но тому, кто родился воином, не суждено стать рабом. Тем более что бурная юность Руси богата сражениями и походами...
Первая книга трилогии «Ночь Сварога». Середина X века. Норманны наводят ужас на жителей Балтийского побережья и Британских островов. В сердце Европы набирает силу государство Великая Моравия. Хазарский каганат не желает смириться с потерей своей давней вотчины — Киева. Вера Христа находит все больше сторонников. Но до крещения Руси еще сорок лет. Да и самой Руси, как государства, не существует. Идет борьба за объединение славянских племен. Борьба за власть между новой варяжской и старой славянской династиями. И весь этот Мир вращается вокруг молодого Добрыни, княжича Древлянского…
Эдгар Уоллес — один из популярнейших английских авторов детективного жанра, создавший за 34 года своей литературной деятельности 173 произведения, в том числе знаменитого «Кинг Конга». «Нет ничего увлекательнее романов Уоллеса!» — заявляла английская пресса 20-30-х годов.
«Дюссельдорфский убийца» — детективный роман выдающегося британского писателя и драматурга Эдгара Уоллеса (1875–1932). Фрау Кун была очередной жертвой Дюссельдорфского убийцы: ее убили кинжалом поздним февральским вечером. Полиция и журналисты начали расследование, не подозревая, что убийцей является известный в городе человек. Уоллес Эдгар — популярный автор детективов, прозаик, киносценарист, основоположник жанра «триллер». Эдгар Уоллес Ричард Горацио — автор множества трудов: «Тайна булавки», «Зеленый Стрелок», «Лицо во мраке», «У трех дубов», «Мститель», «Шутник», «Пернатая змея», «Ворота измены», «Фальшивомонетчик», «Бандит» и других.
Политическая ситуация на Корейском полуострове близка к коллапсу. В высших эшелонах власти в Южной Корее, Японии и США плетется заговор… Бывших разведчиков не бывает — несмотря на миролюбивый характер поездки в Пхеньян, Артем Королев, в прошлом полковник Генштаба, а ныне тренер детской спортивной команды, попадает в самый эпицентр конфликта. Оказывается, что для него в этой игре поставлены на карту не только офицерская честь и судьба Родины, но и весь смысл его жизни.
Когда на Youtube появилось прощальное видео Алексея, в котором он объясняется в любви к своей жене на фоне атаки талибов на британскую миссию в Афганистане, никто даже не подозревал о том, что это обыкновенный фотограф, который в попытке не потерять работу принял предложение сделать репортаж о старателях, добывающих изумруд.
Предновогодние деньки для многих — любимое время в году. Улицы и дома сверкают яркими огнями, все торопятся выбрать оригинальные подарки, а в воздухе витает настроение праздника! Признанные мастера криминального жанра Анна и Сергей Литвиновы тоже приготовили для читателей презент — сборник новогодних остросюжетных рассказов. Напряженные интриги и захватывающие дух повороты сюжета никого не оставят равнодушным, ведь под Новый год может случиться невероятное!
Герой этого рассказа возвращается в дом своего детства и находит своих братьев и сестру одичавшими и полубезумными. Почему они стали такими? Кто в этом виновен?