Неизвестная «Черная книга» - [136]

Достойна удивления также выдержка, которую проявили женщины, занятые на самых тяжелых работах под дождем и снегом, при сильнейших морозах они таскали кирпичи, устанавливали столбы, голодные, полураздетые… Но ни одна из них ни разу не приходила с жалобами в общину. Все надеялись на чудо, на приход Красной Армии… Эта надежда придавала силы и бодрости, терпения и уверенности.

Линкимер рассказывает также, как бесчеловечно и садистски пытали военнопленных красноармейцев. Вот один эпизод: много СД-ковцев зверски избивают военнопленного красноармейца за то, что он принес мешочек с хлебом для своих голодных товарищей. На вопрос, где он взял хлеб, красноармеец каждый раз отвечает, называя другой адрес. Мерзавцы его терзают, выламывают ему руки, но он выкрикивает: «Псы, вас десятки, а я один. Но придет день, когда десятки ваших зверей будет судить один из нас!» С этими словами он падает и остается лежать смятый, затоптанный в снегу.

Пьяные, обожравшиеся, пресыщенные звери в образе человеческом выслеживали свои невинные и безоружные жертвы, чтобы пытать, унижать и лишь потом убивать по придуманному арийскими собаками способу.

За принудительную тяжкую работу не давали ни денег, ни пищи. За неделю работы Линкимер получил… ржавый наперсток. «Это подарок вашей матери, чтобы она при шитье пальцев себе не накалывала», – сказал СД-ковец. В другой раз ему подарили пару сигарет за то, что он распилил и разрубил полный сарай выкорчеванных пней…

Система оставалась неизменной: высосать у жертвы мозг из костей, а потом уничтожить.

Однако если обитатели гетто не были способны на открытое восстание, то лютую ненависть к отвратительным врагам и невиданным доселе невзгодам они хранили в сердце своем.

Мальчики жили в яме за сараем, голодные, замерзшие, измученные до предела. В гетто они из своей ямы идти не хотели. «Придет Красная Армия! Пусть Красная Армия увидит, как мы жили при “арийцах”!» – говорили ребята, когда к ним приходили из гетто.

Из девяти тысяч евреев осталось двадцать два человека![361] Остались только потому, что Красная Армия изгнала злодеев. Среди этих двадцати двух остался и Линкимер.

Мне известно, что у Линкимера имеется еще материал. Редакция «Черной книги», несомненно, свяжется с ним. Около трехсот страниц занимает материал, бывший в моем распоряжении[362]. Прочитанное производит огромное впечатление. Уничтожение младенцев, женщин, уничтожение Либавской богадельни, тысячи замученных невинных людей – все это конкретные факты. Но человеку с нормальной психикой трудно это воспринять.

Люди саботировали, слушали тайком радио[363], знали о боях у Сталинграда. Сопротивления в Либавском гетто злодеи не встретили. В Либаве из девяти тысяч евреев осталось в живых двадцать два человека.

И многие из тех, которые убивали, ходят на свободе. Невинная кровь вопит о мщении. Рассказывайте и помните, что в великом бедствии народа повинен только фашизм!

11 июня [1945 г.]

Обзор Ш. Гомана

Пер. – М. Шамбадал[364]

Голос Шейны Грам Дневник пятнадцатилетней девочки из местечка Прейли

Помимо шести еврейских душ, оставшихся в живых в местечке Прейли, Латвийской ССР, чудом сохранился один документ, изобличающий лучше всяких свидетельских показаний зверства немецких фашистов. Этот документ – маленькая записная книжка-дневничок пятнадцатилетней еврейской девушки Шейны Грам, убитой вместе со своей семьей[365] и 1500 другими евреями рукой немецких фашистов в этом маленьком городке Советской Латвии[366].

Этот дневничок был передан русской соседкой семьи Грам[367] после того, как в Прейли вместе с частями Красной Армии вошел брат убитой – боец Латвийской стрелковой дивизии[368] – Гутман Грам.

Оставшаяся в живых семья Хаги из Прейли[369] передает следующие подробности об авторе дневника Шейне Грам.

К моменту начала войны семья Грам состояла из шести человек: отца Ицика, шестидесяти лет, по профессии портного[370], его пятидесятидвухлетней жены[371], старшей дочери Фрейды, двадцати лет[372], сына Гутмана, восемнадцати лет, дочери Шейны, пятнадцати лет и сына Лейбы, двенадцати лет[373]. Из всей семьи остался в живых лишь Гутман, эвакуировавшийся в Советский Союз и теперь находящийся в рядах Красной Армии[374].

Дочь Грама – пятнадцатилетняя Шейна, как раз накануне войны окончила шестилетку[375]. Она была духовно развитой и интеллигентной девочкой. Она прекрасно училась.

Свой дневничок Шейна Грам вела на еврейском языке, лишь надпись «Дневничок Шейны Грам» сделана на латышском языке[376].

По рассказам семьи Хаги, Шейна Грам и вся ее семья была убита 9 августа 1941 года. Ее старшая сестра Фрейда, упоминаемая в дневнике, в этот день была задержана после работы комендантом, который, натешившись ею вдоволь, уничтожил ее 16 августа. Дневник Шейны начинается в день начала войны 22 июня 1941 года[377].

Б. Герцбах

22 июня. В 12 часов дня радио сообщило: «Германия объявила войну СССР. В 4 часа утра немецкие самолеты бомбили несколько русских городов».

Под вечер я уехала в Рибенишки[378] (семь километров от местечка Прейли. – Б. Г.) Все время до 12 часов ночи я сижу у радиоприемника. Передают, как охранить себя от воздушного нападения.