Неизданный Федор Сологуб - [15]

90

Вина неискупленная,

Болезнь неисцеленная,

Обида неотмщенная,

Тоска непобежденная,

Услада беззаконная

И цель недостижённая, —

Вот, жизнь, твои дары!

Бессонные томления,

Больные угрызения,

Безумные кипения,

Борьба без одоления,

Напрасные лишения

И смерть в объятьях тления, —

Вот что тебе несем!

2 октября 1894

91

    Опять…

Сердце мое изнемогшее

Резкою болью пронизано

    Опять.

Бледен стою без движения,

Переживая страдания

    Опять.

Замер в тоске утомительной.

Резкая боль возвращается

    Опять.

4 октября 1894

92

Трепетно падают лилии белые

В бездну забвения, черную, мглистую.

Тихо поникли мечты помертвелые.

Вспомнил я чью-то улыбку лучистую.

    Смутно мерцают огни.

    Кто-то проходит. Взгляни!

Что это? Страшное, гневное, злобное

Веет тоскою и веет отчаяньем,

Смерти таинственной странно подобное,

Полное зноем и диким страданием.

22 октября 1894

93

Умертвили царицу мою,

Схоронили в могиле немой

   Чаровницу мою.

Я глубоко печаль затаю,

Замолчу перед злою толпой.

Спи в могиле, царица моя,

До желанной и светлой весны,

   Чаровница моя!

Вешней молнии брызнет струя,

И прольются весенние сны,

И разбудят царицу мою,

Воззовут от могильных ночей

   Чаровницу мою.

Я глубоко тоску затаю,

Я не выдам печали моей.

9 ноября 1894

94

Давно уж я покинул Сину,

Столицу королевства Рэй,

Но помню странную картину,

Красу дворцовых галерей;

Толпу торжественного бала

Она делила пополам,

Господ в мундиры наряжала,

И обнажала милых дам.

Кружились господа и дамы.

Пажи нагие у колонн

Смотрели пристально на шрамы

У высеченных дев и жен.

Направо, теша королеву,

Ведущую на четках счет,

Пажи наказывали деву

Двумя лозами впереплет.

Налево, пред инфантой юной,

В весельи после семи чаш

Перебиравшей лютни струны,

Совокуплялся с дамой паж.

А в глубине к столбу прикован,

С презреньем озирая бал,

Кнутами весь исполосован,

Казнимый мученик стоял.

24 февраля 1895

95

На улице пылью запахло.

Мне больно и сладко вздохнуть.

Зимою мучительно чахла

Моя утомленная грудь,

В ней сердце так больно сжималось,

Я думал: «Не надо мне жить!»

И горько душа порывалась

Ненужные дни погубить.

Дыхание улицы пыльной

Мне снова пророчит весну,

И, может быть, грудью бессильной

Я скоро без боли вздохну.

20 марта 1895

96 [31]

…………………………………………………………………

Свистали, как бичи, стихи сатиры хлесткой,

Блистая красотой, язвительной и жесткой.

…………………………………………………………………

Цензурой оскоплен нескромный мой роман,

И весь он покраснел от карандашных ран.

Быть может, кто-нибудь работою доволен,

Но я, — я раздражен, бессильной злостью болен,

И даже сам роман, утратив бодрый дух,

Стал бледен и угрюм, как мстительный евнух.

…………………………………………………………………

И, бледный декадент, всхожу я на ступени,

Где странно предо мной зазыблилися тени,

Таинственным речам внимаю чутко я,

И тихих сумерек полна душа моя.

Смеясь моей мечте жестоко и злорадно,

Мне люди говорят, что тайна неразгадана,

Что мистицизм нелеп, что путь науки строг,

Что смертен человек, и что развенчан Бог.

24 марта 1895

97

Так жизнь пуста, так грезы ярки!

Над бездной радуга горит,

И вечный свод небесной арки

Глаза и душу веселит.

А под богатством зыбких красок

Зияет в бездне вещий мрак,

И говорит мне кто-то грозно,

Что жизнь направлена не так.

16 апреля 1895

98

Больной, угрюмый человек,

Зачем глядишь ты на детей?

Зачем ты отравляешь их

Безумной мрачностью своей?

Им радость жизни суждена,

Им любы птички и цветки,

И не под силу их плечам

Мертвящий гнет мирской тоски.

8 июня 1895

99

Верьте, люди, если скажут,

Что безумно я живу,

И с моим названьем свяжут

Безобразную молву.

Дерзок я, нигде предела

Не нашел мой произвол.

В рай мечта моя взлетела,

В ад я сам ее низвел.

Сладким светом горних кущей

Наслаждаться не хочу.

Я к тоске, меня зовущей,

В бездну адскую лечу.

27 июня 1895

100

Утомленный горячими ласками

Обнаженных наложниц и жен,

И куреньем восточным и сказками

В сладострастный покой погружен,

На подушках роскошного ложа

Неподвижен и мрачен владыка,

И у ног его трепетно лежа,

Не поймут омраченного лика.

Но внезапно улыбкой жестокою

Отвечая внезапной мечте,

Он встает пред женой черноокою,

Несравненной в своей наготе,

И на землю ее повергает ударом,

И бичует румяную кожу.

А потом, в утешение карам,

Вознесут к господинову ложу.

25 июля 1895

101

Путь лежит по каменцу.

Ноги в кровь изрезал я.

Но не близок я к концу.

Все со мной печаль моя.

23 августа 1895

102

Ненавижу снова женщин и обманы,

    Стены и туманы.

Все и мне враждебно: пасмурные домы,

    Улиц переломы.

Ненавистна правда глупая людская,

    И неправда злая.

Стану утешаться данным мне жестоко

    Виденьем пророка.

30 октября 1895

103

Воздвигнет мне царство

Живая мечта, —

Там с радостью мука

Чудесно слита.

Нагой красотою

Украшу мой двор.

Пажей наготою

Насыщу мой взор.

И дев обнаженных

Светла красота,

И радостна сердцу

Моя нагота.

Веселые пляски,

И смех, и вино,

И всем мое ложе

Доступно равно.

Когда же устану

Я петь и плясать,

Неловких велю я

Схватить и связать,

И сечь прикажу я,

Чтоб тешить мой гнев,

Пажей обнаженных

И трепетных дев.

И слаще свирели

Обрадует крик,

Пронзителен, звонок,

Нестроен и дик.

Но, так же, как радость,

И муки любя,

Мучительно высечь

Велю и себя.

Мне радостна будет

Жестокая боль, —

Скрещенье жестоких,

Разнузданных воль.

6 декабря 1895

104

Если б я могла, как платье,

Плоть мою переменять,