Неизбежное зло - [94]

— Как только доберемся до города, надо сразу же связаться с полковником, — взорвался я, внезапно теряя терпение. Я решил вступить в схватку с Даве.

* * *

Около Розового павильона я выскочил под дождь, не дожидаясь, пока машина остановится, и помчался вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, Несокрушим несся следом. Я влетел в кабинет полковника Ароры, напугав его миниатюрного секретаря.

— Где полковник? — выдохнул я.

— Он с Его Высочеством принцем Пунитом, — пролепетал секретарь, поднимаясь со стула.

— Найдите его, — приказал я, переводя дыхание. — И скажите, что капитан Уиндем хочет немедленно поговорить с ним.

Парень выглянул в окно, и при виде ливня на улице лицо его печально вытянулось.

— Я позвоню личному секретарю принца, — нашелся он, снимая телефонную трубку. — Так будет быстрее.

(И не придется мокнуть.)

Секретарь попросил оператора соединить его и принялся ждать. С каждым гудком он все больше нервничал — наверное, переживал, что если ответа не последует, ему все-таки придется бежать во дворец. Наконец в трубке щелкнуло. Секретарь Ароры радостно залопотал на хинди. Его собеседник отвечал так же быстро, секретарь согласно кивал, а потом внезапно протянул трубку мне.

— Что такое, капитан? — осведомился знакомый голос.

— Минуточку, полковник — Я повернулся к секретарю и попросил его выйти из комнаты. Парень принялся было возражать, но смирился, когда Несокрушим, подхватив его под локоть, потащил к дверям. — Мы нашли его, — сообщил я полковнику.

— Голдинга?

— То, что от него осталось.

— Где?

— В шахте возле Ремунды.

— И как с этим связан Даве?

— Голдинг встретился с Даве в то утро, когда исчез, а его отчет был найден в сейфе Даве вместе с фальшивой версией.

— Неубедительно.

— Ну и что? Даже если мы не докажем участие Даве в убийстве Голдинга, мы можем доказать его участие в афере. Подтверждение этому вы обнаружите в сейфе Даве и в бумагах Голдинга. Насколько я понимаю, в силу недееспособности махараджи именно принц Пунит вскоре будет принимать здесь все решения. Судя по милому представлению, устроенному вчера ночью, Пунит полностью вам доверяет. Уверен, вы смогли бы убедить принца предъявить обвинения Даве по указанному пункту. И, убрав его с дороги, освободить должность дивана. Полагаю, ваше продвижение по службе не замедлило бы последовать.

Тишина.

— А какой вам от этого прок, капитан?

— Я хочу, чтобы останки Голдинга извлекли из пещеры и предали земле по христианскому обряду и чтобы Даве ответил за свои преступления, — сказал я. — Если я смогу привлечь его к ответственности за мошенничество, я хочу знать, что в Самбалпуре он получит заслуженное наказание за все свои преступления. Особенно если вы станете новым диваном.

Арора усмехнулся:

— То есть концепция невиновности, пока вина не доказана, вас больше не устраивает? Не могу сказать, что удивлен.

— Я верю в правосудие, — сказал я.

Помолчав, Арора ответил:

— Ждите меня около офиса махараджи через час.

Сорок пять

Я положил телефонную трубку.

— Что дальше, сэр? — спросил Несокрушим.

— Дальше, сержант, отправляйтесь паковать вещи.

— А что с Даве? Полковник арестует его?

— Через час узнаем. Как бы то ни было, мы должны успеть на поезд.

Он изучающе взглянул на меня:

— Кажется, вы очень спешите уехать, сэр.

Должно быть, он прав.

— Что за чепуха, — ответил я.

* * *

Мы вернулись в гараж. Гостевой дом находился всего в двух шагах, но дождь лил стеной, идти пешком было бы крайне неразумно, если, конечно, нет желания поплавать. Так что мы нашли шофера и реквизировали для своих нужд старый «мерседес-симплекс».

Автомобиль остановился под портиком, Несокрушим выскочил наружу.

— А вы не пойдете, сэр?

— У меня есть неотложное дело.

Он кивнул и скрылся в здании, а я приказал шоферу ехать в город.

* * *

Лобби отеля «Бомонт» было залито водой, измученный мальчишка-посыльный ползал на четвереньках с мокрой тряпкой в руках, подтирая лужи. Я поднялся на второй этаж и постучал в дверь номера Энни.

На этот раз она открыла почти мгновенно.

— Сэм, — удивилась она. — Ты будто плавал в одежде.

— Не завидуй, — я показал за окно, — у тебя скоро тоже будет такая возможность. Поезд в Джарсугудах отходит в десять. Поедешь с нами?

— Тебе лучше зайти, — предложила она.

Выражение ее лица меня встревожило, но, входя в номер, я все еще тешил себя надеждой, что ошибаюсь.

Букеты стояли на месте, кажется, за день прибавилась еще парочка.

— Цветы с собой не возьмешь? — спросил я.

Она не ответила. Молча подошла к окну и начала закрывать ставни. Меня замутило. Должно быть, я выглядел ужасно нелепо, стоя в роскошном гостиничном номере, распространяя запах мокрой псины и оставляя на полу ручейки стекавшей с одежды воды. Не стоило дожидаться, пока она заговорит. Лучше я сам все скажу. Может, сохраню хоть толику достоинства.

— Ты не едешь, верно?

— Пунит попросил меня остаться, — повернулась она наконец. — Всего на несколько дней. На неделю… Завтра завершается праздник Джаганната, он вступает в должность. Может, даже состоится коронация.

Вот оно. Короткое слово, уничтожившее последнюю надежду.

На неделю. Она искренне попыталась подсластить пилюлю, но глаза выдавали правду. Может, она и вернется в Калькутту через неделю, но, вероятнее всего, вскоре опять окажется в Самбалпуре. Похоже, Пунит победил. По правде говоря, с самого начала все к тому и шло. В конце концов, он принц и вот-вот станет раджой. Стоит ему повысить голос — и мир повинуется любой его прихоти. Когда я однажды повысил голос, то просто охрип, и больше ничего. Мне следовало понять, что у меня никаких шансов, еще в тот момент, когда я увидел, как он отплясывает «индюшачий шаг». Женщины не в силах устоять перед мужчинами, умеющими танцевать.