Неизбежное зло - [93]

— А местные в этом участвовали?

— Маловероятно, сэр, — покачал головой Несокрушим. — Это, видите ли, аграрная страна, — саркастически произнес он. — Крестьяне должны быть в поле.

Решительно потушив сигарету, я направился обратно к машине:

— Поехали.

* * *

Через десять минут от основной дороги отделилась грязная колея, петляющая к северу. Почти сразу появился и холм.

— Должно быть, здесь, — Несокрушим указал на ржаво-бурое нагромождение скал.

Когда мы подъехали ближе, стал виден вход в пещеру: темная расщелина среди красноватых камней. Несокрушим приказал шоферу остановиться. Дальше мы шли пешком, продираясь сквозь сухой кустарник. Местность была совершенно пустынной. Можно было подумать, что рука человека никогда и ничего тут не касалась, если бы не деревянные балки и леса. Их установили, чтобы расширить и укрепить трещину, служившую естественным входом в пещеру.

— Что это, по-твоему, может быть? — спросил я.

— Я не специалист, сэр, — отозвался Несокрушим. — Но похоже на вход в шахту.

— Посмотрим, что там внутри?

Несокрушим вздрогнул.

— Ты что, боишься привидений, Несокрушим?

— Нет, сэр, проблема не в них.

— А в чем тогда?

— Летучие мыши. Пещеры кишат ими.

— Сейчас середина дня. Хотя нам понадобится фонарь. Посмотри, что там найдется в машине.

Отыскав фонарь, мы вошли в пещеру, но уже в нескольких шагах от входа нас накрыло невыносимой вонью аммиака. Я закрыл нос и рот носовым платком, однако это мало чем помогло.

Глаза слезились, но я продвигался вперед, не слишком понимая, что именно ищу. Дневной свет позади стал совсем тусклым, и Несокрушим, шедший за мной, включил фонарик. Луч осветил нечто, напоминавшее кучу коричневого риса, в нескольких футах над нашими головами.

— Я предупреждал вас, сэр, — прошептал Несокрушим. — Помет летучих мышей. Их тут, должно быть, тысячи.

Он передал мне фонарь, я повел лучом вдоль стен, высветив прямоугольный ствол шахты, вырубленный в скале.

— Сюда, — скомандовал я, ныряя в рукотворный тоннель.

Пологий уклон вел вниз, и уже через несколько минут почувствовалось изменение в давлении воздуха. По мере нашего продвижения вонь гуано постепенно ослабевала. Что бы ни ожидало нас внизу, это были не летучие мыши.

Я споткнулся о камень и едва не потерял равновесие. Направив фонарь вниз, я обнаружил под ногами россыпь блестящих черных обломков. Наклонившись, подобрал один, рассмотрел и сунул в карман.

— А что, собственно, мы ищем, сэр? — спросил Несокрушим.

— Узнаем, когда найдем, — буркнул я. Но не успел я договорить, как ответ стал очевиден, и не только мне. Несокрушим его тоже учуял. Самый жуткий на свете запах. — Пошли, — бросил я, продолжая путь по тоннелю.

Запах крепчал — характерная гнилостная вонь разложения с тошнотворными сладковатыми нотками, ее ни с чем не спутаешь. Где-то поблизости лежало — и, судя по запаху, не очень давно — мертвое тело.

Спотыкаясь на неровном полу, мы поспешили вперед — и увидели чуть поблескивающую груду искалеченной плоти вперемешку с одеждой.

— Черви, — застыл на месте Несокрушим. — Гадость какая.

— Это Голдинг?

— Трудно сказать, сэр.

Я осветил разлагающийся труп. Судя по одежде и волосам, европеец.

Несокрушим наклонился рассмотреть останки поближе. Молодец. Год назад он падал в обморок при виде крови, а сейчас обшаривает мертвеца, забравшись бог весть куда под землю. В свете фонаря блеснул металл. Я опустился на корточки рядом с Несокрушимом, приглядываясь.

— Что это? — спросил он.

— Перстень Голдинга.

Сорок четыре

Возвращение в Самбалпур превратилось в пытку ожиданием и бессилием. Два часа ощущались как все шесть. Каждая миля казалась отдельным путешествием, оплаченным самой драгоценной валютой, имевшейся в моем распоряжении, — временем.

Тревога грызла меня изнутри. То, что тело Голдинга удалось найти, вселяло некоторую надежду. Я обнаружил не только труп, но, кажется, и мотив убийства. Все сходилось. Даве подворовывал алмазы, для себя или для кого-то другого. Он убил Голдинга, потому что бухгалтер раскрыл аферу и отказался в ней участвовать. И где надежнее всего спрятать тело, как не в шахте в забытом богом краю?

Но реальность сдерживала радостное возбуждение: может, я и разгадал головоломку, но, черт возьми, это все, что я мог сделать. Я обрел истину и, если верить старой махарани Субхадре, должен был этим удовлетвориться. Очень возвышенно, очень «по-индийски». Однако я остался англичанином, и идея об истине без справедливости и без правосудия меня раздражала.

* * *

К вечеру небо почернело от муссонных туч, а когда впереди показались огни города, по крыше машины застучали первые капли дождя.

Несокрушим усмехнулся.

— Что вас развеселило, сержант?

— Я вспомнил про карту в кабинете Голдинга, сэр. Похоже, крест иногда действительно ставят на важном месте.

— Точно, — согласился я. — Хотя довольно редко это место последнего упокоения человека, который сам заранее отметил его на карте.

Более того, увидев пещеру своими глазами, я наконец начал догадываться, что означал крест. Полковник Арора был абсолютно убежден, что в этой части Самбалпура никогда не было никаких алмазных шахт. Как выяснилось, он был прав. Я, конечно, не геолог, но даже я могу опознать уголь по внешнему виду.