Неистовые ревнители. Из истории литературной борьбы 20-х годов - [12]

При всех недостатках и крайностях движение напостовцев оказалось жизнеустойчивым литературным направлением. Достаточно сослаться на то, что к нему потянулась творческая молодежь со всех концов нашей Родины, оно стало массовым, из его рядов вышли такие художники, как Фурманов, Шолохов, Фадеев и другие.

Положительные тенденции напостовцев со всей очевидностью отразились на страницах их журнала.

Закончилась гражданская война. Началось мирное строительство. Много сложных вопросов встало перед нашей партией, перед нашим молодым государством, в том числе и один из сложнейших: строительство новой культуры и как части ее – новой литературы. Как строить эту новую культуру? Каков должен быть ее характер, ее содержание? На эти вопросы давались тогда самые различные ответы и толкования. Пролеткультовцы стояли за создание пролетарской культуры. Но их теория оказалась реакционной, ибо не только пролетарской, но и вообще никакой культуры по их рецептам нельзя было построить. Они пытались создать чисто классовую культуру на голом месте, они не понимали, что без овладения запасами знаний, выработанных человечеством на протяжении тысячелетий, никакой культуры построить нельзя, тем более коммунистической – высшей культуры человечества. Кроме того, они пытались обособить строительство культуры, оторвать его от политики партии, т. е., по существу, лишить культуру самого главного – ее коммунистического содержания, ее планомерного развития и подчинения задачам строительства нового общества. Несмотря на то что теории Пролеткульта был нанесен смертельный удар В. И. Лениным и нашей партией, некоторые пролеткультовские тенденции оказались живучими и давали о себе знать на протяжении десятилетий.

Выступил со своим планом культурного строительства Троцкий. Как и во всем, он и здесь извратил и отверг ленинское учение. В своей книге «Литература и революция» он пространно доказывал, что в переходный период от капитализма к социализму, в период своей диктатуры господствующий класс будет находиться в состоянии постоянной борьбы с врагом и ему не до строительства новой культуры. Весь этот период трудящиеся будут осваивать старую буржуазно-дворянскую культуру и литературу и лишь в далеком будущем, овладев старой, начнут строить новую, социалистическую культуру и литературу. Нельзя сказать, чтобы у Троцкого не было единомышленников. Именно тот, с кем напостовцы поведут яростную борьбу по многим линиям открытого ими фронта, проиграл битву главным образом потому, что увлекся теорией Троцкого. Я имею в виду Александра Константиновича Воронского.

Правда, здесь следует оговориться в том отношении, что Внутренние мотивы отрицания пролетарской литературы у Воронского были иными, чем у Троцкого. Для Троцкого важным было и в области культуры выдвинуть антиленинское положение, как он это делал в других областях, чтобы стать в позу теоретика и прорваться к власти. Он уцепился за классическое наследство потому, что знал, как Ленин и старшее поколение большевиков высоко ценят это классическое наследство. И он хотел усыпить их бдительность. Совершенно другими были мотивы Воронского, когда он предлагал не создавать пролетарскую литературу в переходный период, а творить современную литературу по классическим образцам прошлых эпох и таким путем поднимать культуру народа. Но об этом позже. Факт остается фактом, что, поддержав теорию Троцкого, А. Воронский поставил себя под неотразимый удар напостовцев, а затем и самой жизни.

Ленинская теория пролетарской социалистической культуры, генеральный план ее строительства теперь известны каждому образованному советскому человеку. Коммунистическая партия руководствовалась ленинским учением на протяжении всей истории Советского государства. И в те первые годы Советской власти не кто иной, как партия, отвергла и пролеткультовские и троцкистские теории. Это давалось не сразу, это добывалось в борьбе.

Заслуга напостовцев в этой борьбе состоит в том, что они яростно отстаивали право на существование пролетарской культуры, правда в пролеткультовском духе. Напостовцы не считались с авторитетами. Позицию Троцкого в своем журнале они открыто именовали капитулянтской. И в этом отношении журнал «На посту» помогал партии в деле разоблачения троцкизма, хотя по другим вопросам некоторые руководители журнала солидаризировались с Троцким, были троцкистами.

Не менее важным в позиции напостовцев было их убеждение, что пролетарская литература не может существовать вне партийного влияния и руководства. В этом они решительно отличались от пролеткультовцев. С первого и до последнего номера журнал «На посту» ведет борьбу за партийность литературы, за создание единой целеустремленной системы партийного руководства всем литературным делом страны. Первый номер журнала открывается такими заявлениями напостовцев: «Мы будем стоять на посту ясной и твердой коммунистической идеологии в пролетарской литературе», «ясная, твердая, строго выдержанная коммунистическая линия в художественной литературе будет руководящим принципом нашего журнала»[43]. В статьях г. Лелевича «Нам нужна партийная линия» («На посту» № 1, 1923) и «Партийная политика в искусстве» («На посту», № 4, 1923), А. Безыменского «Пролетарские писатели и партия» (там же), Л. Авербаха «О литературной политике партии» («На посту» № 1/6 за 1925 г.) и во многих других статьях мысль о партийном руководстве литературой настойчиво проводится. Правда, в этом вопросе были у них и очень серьезные заблуждения, сводившие на нет их борьбу за партийность.