Неистощимая - [174]
– Минуточку, Иван Сергеевич. Имею вам сделать сейчас сообщение чрезвычайной важности. Вы находитесь буквально на пороге государственной тайны, и я вынужден вас предуведомить об строжайшем и неукоснительном соблюдении самой… самой вящей секретности всех обстоятельств, которые вам сейчас станут открыты.
– Да Бог ты мой! – злобными двумя пальцами, ощеряясь, словно бы упавшую с дерева лесную гусеницу снимал с рукава Красин, снял он с себя лисицынскую руку и повернулся. – Вы оставайтесь тут со своими тайнами без меня. Бога ради! Я уже наелся вот, по горло, – он показал на себе, – всяческих тайн, господин исправник, с меня хватит! Все! Assez! Genug! Basta! Enough![237] – продемонстрировал свободное знание основных европейских языков несчастный Иван Сергеевич. – Могу я уйти?
– Нет, не можете, – спокойный отвечал жандарм. – Владение откроющейся сейчас пред вами государственной тайной есть мое условие вашего освобождения. Кроме того, еще одно… – тут жандарм поперхал горлом: – Кхм!… Я вам доверяю, Иван Сергеевич, а более никакого иного технического специалиста вашего масштаба… Но не только… Кхм!.. Кроме того, еще одно: имею передать для вас бумаги, подписанные Катериной Борисовной накануне гибели своей… Кхм!… Подписанные в присутствии двух свидетельствующих лиц и заверенные Управою Департамента полиции. И кроме оных документов, некоторые вещи.
Красин изменился в лице, он даже не подумал, что и этот жандарм, как и Морозов, тоже передает ему бумаги… одну бумагу… бумажку… записку… не важно… тоже передает ему послание от Кати. Кровь застучала у Красина в висках. Вещи? Катины вещи? Какие вещи?
– Прошу, – указал Лисицын. – Спускайтесь.
Красин начал спускаться вниз вслед за Исидорой, и постепенно два совместных женских голоса – сразу вам скажем, дорогие мои, что Кати тут не было… не было у Кати сил, даже прячась, вновь видеть Красина, – два голоса становились все слышнее, повторяя: – Вонифатие… Вонифатие… Святые Вонифатие… Отврати дух народа от велия греха и направь… Отврати и направь…
– Усерднее надобно, сестры! – совсем рядом прозвучал сочный мужской бас, показавшийся Красину знакомым.
Они очутились в довольно большой и холодной по августу комнате с дощатым настилом и белеными стенами. Комната действительно напомнила бы отличный погреб, когда бы в углу ее, освещенной лишь несколькими свечами в настенных шандалах, из оголовка глиняной трубы не тек родник, с гулким водяным стуком неистощимо уходя в выложенный черепками водоотвод куда-то в глубь земли, и когда бы перед родником на коленях не стояли две монашки, повернувшие головы к входящим – ни той, ни другой Красин не знал, и когда бы над родником не помещалась бы на полочке над лампадою икона с ликом неизвестного Красину святого – мы вам скажем, то был Святой Вонифатий, – и главное, когда бы у противоположной от входа стены на деревянной лавке не сидел мужчина-монах – по всей вероятности, храмовый дьякон. О том, что дьякон, необходимо долженствующий присутствовать при богослужениях, – монах, свидетельствовало черное покрывало на его клобуке. Но сидел монах в странной позе для его звания – ножку на ножку, и в руке держал, рассматривая ее на колеблющийся свет свечи, стеклянную стограммовую стопку, полную воды. При виде вошедших монах быстро опрокинул стопку в рот, хэкнул, словно водки выпил, помахал у себя перед открытым ртом ладошкою, поднялся, засучил рукав фиолетовой рясы и протянул Красину руку, совершенно светски произнесши:
– Ну, наконец-то, Иван Сергеич. Заждались вас.
Красин узнал его. Это был Полубояров.
И в тот же миг Красин осознал, что в помещении совершенно явственно пахнет водкою. Водкою несло и от Полубоярова, словно от извозчика на Пасху.
Чуть было мы не написали «Красин онемел», дорогие мои. Но Красин и так был достаточно немногословен в последние дни, мы сами удивляемся, как он грудной жабы-то[238] не заработал, держа в себе страшный удар. Крепок был Красин, и крепким оставался еще пятьдесят лет после всех этих, столь правдиво изложенных нами событий, до самой своей смерти. А если уж совсем честно вам сказать – работа спасала. Красин всю свою последующую жизнь отдыхал очень редко.
– Вот сюда, Иван Сергеевич, – продолжал радушничать Полубояров, – вот-с, изволите ли видеть, – басил он, – родник. Некоторым образом. Родничок-с. Вот из чего все пренеприятнейшие события и произошли, милый мой. – Он вздохнул, подставил стопку под струю, наполнил ее и вмиг опрокинул. – Ффууу, – выдохнул. – Господи, прости меня, грешного. – Перекрестился на Вонифатия, оглянулся. Монашки уже, разумеется, тихонько вышли, им невместно было находиться в одних стенах со светскими мужчинами. И Исидора ушла, Красин не заметил, когда. Полубояров вновь подставил было стопочку под струю, но его удержал Лисицын.
– Довольно.
– Что-с? Вы мне? – дьякон, или уж Красин не знал, кто он теперь на самом деле, дьякон сощурился.
Лисицын более не затруднил себя общением с Полубояровым, молча взял у него стопку и поставил к стене на полку на деревянный круглый поставец. Потом произнес:
– Извольте нас наверху подождать, господин министр внутренних дел. Далеко никуда не отходите. Ваша служба в монастыре с нынешнего дня закончилась.

Это очень мужской роман, по жанру одновременно и любовный, и авантюрный. Автор живо рассказывает о поисках счастья и похождениях императрицы Елизаветы Алексеевны, жены Александра I. В романе предлагается совершенно необычная версия её участия в определяющем для русской истории XIX века событии — убийстве своего свёкра Павла I.Некоторые эпизоды и персонажи романа могут не соответствовать историческим.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Жаклин Рочестер врач из Оксфорда – двадцать шесть лет, замужем, влюбляется в восемнадцатилетнего студента, мальчика прекрасного как сама любовь Александра МакЛарена из Глазго (GB). Влюбляется с первого взгляда и – в бесконечность. Восемь лет разницы в пользу женщины. Мужчине восемнадцать и у него есть мечта. Женщине двадцать шесть и её мечта – восемнадцатилетний мужчина. Плюс толпа родни и собака. Что из этого получится? Посмотрим.

Как иногда переменчива судьба. Ты думаешь, что ты ее хозяин и все происходит по твоему задуманному плану. Именно так и думала Ангелина Одоевская, покидая родной дом и убегая от прошлого. Новая работа, устроенная жизнь на новом месте. Но случайная встреча с успешным бизнесменом Александром Морозовым, ворвавшимся в ее жизнь словно ураган, разрушила ее твердый жизненный план. Только будет ли эта встреча судьбоносной для нее или как, и прежде останутся лишь боль и разочарование. .

Некоторые особенности армянского сватовства и «Слепого брака». Два незнакомых человека, мужчина и женщина, в силу неких соображений, не имеющих никакого отношения к любви или браку – принимают решение пожениться. Каждый из них уверен, что это всего лишь неудачная шутка, но…тут в дело вступают родственники.

Эта книга о любви. Любовь невозможно объяснить. О ней можно рассказать. Историю своей любви, написанную неспешным, проникновенным языком, поведала героиня повести Мод Лейтем. Любви к настоящему мужчине, самому лучшему человеку на свете Стивену Кендаллу.Она — студентка, он — профессор Оксфордского университета. Она — вольна, как ветер, он — женат. Война разлучила их на Вокзале Ватерлоо и им казалось, что они потеряли друг друга навсегда. .

Город-монстр, заполонивший и практически погубивший всю Землю, заскучал от того, что покорять уже больше нечего. Впав в ностальгию, он вспоминает давно минувшие времена, когда Земля еще была полна жизни, а сам он только копил силы, одержимый дерзкими планами мирового господства. Господство обретено. Но нет ни торжества, ни удовлетворения. И замыслил Город-монстр невероятное – вернуться в прежние времена, чтобы все начать сызнова, еще раз испытав сладость победы. Путь к возврату один – через слияние двух живых, любящих сердец.